Неточные совпадения
Но в нем есть справедливая сторона — то, что «прекрасное» есть отдельный живой предмет, а не отвлеченная мысль; есть и другой справедливый намек на свойство истинно художественных произведений искусства: они всегда имеют
содержанием своим что-нибудь интересное вообще для человека, а не для одного художника (намек этот заключается в том, что
идея — «нечто общее, действующее всегда и везде»); отчего происходит это, увидим на своем месте.
С господствующим определением комического — «комическое есть перевес образа над
идеею», иначе сказать: внутренняя пустота и ничтожность, прикрывающаяся внешностью, имеющею притязание на
содержание и реальное значение, — нельзя не согласиться; но вместе с тем надобно сказать, что [Фишер, автор наилучшей эстетики в Германии, слишком ограничил] понятие комического, противополагая его, для сохранения [гегелевского] диалектического метода развития понятий, только понятию возвышенного.
Содержание, достойное внимания мыслящего человека, одно только в состоянии избавить искусство от упрека, будто бы оно — пустая забава, чем оно и действительно бывает чрезвычайно часто; художественная форма не спасет от презрения или сострадательной улыбки произведение искусства, если оно важностью своей
идеи не в состоянии дать ответа на вопрос: «да стоило ли трудиться над подобными пустяками?» Бесполезное не имеет права на уважение.
Но эта формальная красота или единство
идеи и образа,
содержания и формы-не специальная особенность, которая отличала бы искусство от других отраслей человеческой деятельности.
Итак, 1) прекрасное как единство
идеи и образа вовсе не характеристическая особенность искусства в том смысле, какой придается этому слову эстетикою; 2) «единство
идеи и образа» определяет одну формальную сторону искусства, нисколько не относясь к его
содержанию; оно говорит о том, как должно быть исполнено, а не о том, что исполняется.
Неточные совпадения
Потом, уже достигнув зрелого возраста, прочла она несколько книг
содержания романтического, да недавно еще, через посредство господина Лебезятникова, одну книжку «Физиологию» Льюиса [«Физиология» Льюиса — книга английского философа и физиолога Д. Г. Льюиса «Физиология обыденной жизни», в которой популярно излагались естественно-научные
идеи.] — изволите знать-с? — с большим интересом прочла, и даже нам отрывочно вслух сообщала: вот и все ее просвещение.
— Да так… Существует что-то вроде фатализма: люди, близкие друг другу по духу, по складу ума, по стремлениям и даже по
содержанию основных
идей, расходятся иногда на всю жизнь из-за каких-либо глупейших пустяков, пустой фразы, даже из-за одного непонятого слова.
Начало выветриваться всякое
содержание из
идеи разума, и теряется право оперировать с самим словом разум.
Она называется формальною, когда рассматривается независимо от
содержания; мысль более определенная становится понятием; мысль в полной определенности есть
идея, натура которой — развиваться и только чрез это делаться тем, что она есть.
Содержание их вечно юно, и одни только формы у них стареют, и мы легко можем открыть в этих формах
идею и убедиться, что философская истина не есть что-нибудь отдельное и чуждое мировой жизни, и что она в ней проявлена, по крайней мере, как распря.