Цитаты со словом «эстетический»
Область
поиска
по произведению «Эстетические отношения искусства к действительности» (Чернышевский Н. Г., 1855)искать по всей классике
Область
поиска
«Эстетические отношения искусства к действительности» (Чернышевский Н. Г., 1855)по всей классике
Но зачем же автор избрал такой общий, такой обширный вопрос, как
эстетические отношения искусства к действительности, предметом своего исследования? Почему не избрал он какого-нибудь специального вопроса, как это большею частью ныне делается?
По силам ли автора задача, которую хотел он объяснить, решать это, конечно, не ему самому. Но предмет, привлекший его внимание, имеет ныне полное право обращать на себя внимание всех людей, занимающихся
эстетическими вопросами, то есть всех, интересующихся искусством, поэзиею, литературой.
Уважение к действительной жизни, недоверчивость к априорическим, хотя бы и приятным для фантазии, гипотезам, вот характер направления, господствующего ныне в науке. Автору кажется, что необходимо привести к этому знаменателю и наши
эстетические убеждения, если еще стоит говорить об эстетике.
Так развивается понятие прекрасного в господствующей
эстетической системе.
Я не буду говорить о том, что основные понятия, из которых выводится у Гегеля определение прекрасного], теперь уже признаны не выдерживающими критики; не буду говорить и о том, что прекрасное [у Гегеля] является только «призраком», проистекающим от непроницательности взгляда, не просветленного философским мышлением, перед которым исчезает кажущаяся полнота проявления идеи в отдельном предмете, так что [по системе Гегеля] чем выше развито мышление, тем более исчезает перед ним прекрасное, и, наконец, для вполне развитого мышления есть только истинное, а прекрасного нет; не буду опровергать этого фактом, что на самом деле развитие мышления в человеке нисколько не разрушает в нем
эстетического чувства: все это уже было высказано много раз.
Но не все превосходное в своем роде прекрасно; крот может быть превосходным экземпляром породы кротов, но никогда не покажется он «прекрасным»; точно то же надобно сказать о большей части амфибий, многих породах рыб, даже многих птицах: чем лучше для естествоиспытателя животное такой породы, т. е. чем полнее выражается в нем его идея, тем оно некрасивее с
эстетической точки зрения.
Чем лучше в своем роде болото, тем хуже оно в
эстетическом отношении.
Новое строится не так легко, как разрушается старое, и защищать не так легко, как нападать; потому очень может быть, что мнение о сущности прекрасного, кажущееся мне справедливым, не для всех покажется удовлетворительным; но если
эстетические понятия, выводимые из господствующих ныне воззрений на отношения человеческой мысли к живой действительности, еще остались в моем изложении неполны, односторонни или шатки, то это, я надеюсь, недостатки не самых понятий, а только моего изложения.
Ощущение, производимое в человеке прекрасным, — светлая радость, похожая на ту, какою наполняет нас присутствие милого для нас существа (Я говорю о том, что прекрасно по своей сущности, а не по тому только, что прекрасно изображено искусством; о прекрасных предметах и явлениях, а не о прекрасном их изображении в произведениях искусства: художественное произведение, пробуждая
эстетическое наслаждение своими художественными достоинствами, может возбуждать тоску, даже отвращение сущностью изображаемого.).
Итак, должно сказать, что новое понятие о сущности прекрасного, будучи выводом из таких общих воззрений на отношения действительного мира к воображаемому, которые совершенно различны от господствовавших прежде в науке, приводя к
эстетической системе, также существенно различающейся от систем, господствовавших в последнее время, и само существенно различно от прежних понятий о сущности прекрасного.
Существенное различие между господствующею и предлагаемою
эстетическими системами будем видеть постоянно; чтобы указать на точку тесного родства между ними, скажем, что новое воззрение объясняет важнейшие эстетические факты, которые выставлялись на вид в прежней системе.
Что касается существенного различия прежнего и предлагаемого нами понятия о прекрасном, оно обнаруживается, как мы сказали, на каждом шагу; первое доказательство этого представляется нам в понятиях об отношении к прекрасному возвышенного и комического, которые в господствующей
эстетической системе признаются соподчиненными видоизменениями прекрасного, проистекающими от различного отношения между двумя его факторами, идеею и образом.
Господствующая
эстетическая система дает нам два определения возвышенного, как давала два определения прекрасного.
Правда, безобразное бывает возвышенным, когда оно ужасно; правда, туманная неопределенность усиливает впечатление возвышенного, производимое ужасным или огромным; но безобразное, если оно не страшно, бывает просто отвратительно или некрасиво; туманное, неопределенное не производит никакого
эстетического действия, если не огромно или не ужасно.
В самом деле, принимая определение «прекрасное есть жизнь», «возвышенное есть то, что гораздо больше всего близкого или подобного», мы должны будем сказать, что прекрасное и возвышенное — совершенно различные понятия, не подчиненные друг другу и соподчиненные только одному общему понятию, очень далекому от так называемых
эстетических понятий: «интересное».
Поэтому не считаем за нужное излагать все эти искаженные понятия о судьбе, считая достаточным показать, как угловато виднеется первоначальная основа даже из-под последней и искуснейшей диалектической одежды, которою облеклась она в господствующем ныне
эстетическом воззрении на трагическое.
Это введение понятия о судьбе в науку посредством
эстетического воззрения на сущность трагического было сделано с чрезвычайным глубокомыслием, свидетельствующим о великой силе умов, трудившихся над примирением чуждых науке воззрений на жизнь с понятиями науки; но эта глубокомысленная попытка служит решительным доказательством того, что подобные стремления никогда не могут быть успешны: наука может только объяснить происхождение фантастических мнений полудикого человека, но не примирить их с истиною.
Но посмотрим, как они отразились в
эстетической теории трагического.
«В характере великого человека, — говорит господствующая
эстетическая теория, — всегда есть слабая сторона; в действовании замечательного человека есть всегда что-нибудь ошибочное или преступное.
С чувствами зрения и слуха неразрывно соединено
эстетическое чувство и не может быть мыслимо без них.
Когда у человека от утомления исчезает охота смотреть на прекрасное, не может не исчезать и потребность
эстетического наслаждения этим прекрасным.
И если человек не может целый месяц ежедневно смотреть, не утомляясь, на картину, хотя бы рафаэлевскую, то нет сомнения, что не одни глаза его, но также и чувство
эстетическое пресытилось, удовлетворено на некоторое время.
При нормальном удовлетворении сила
эстетического наслаждения имеет свои пределы.
Одним словом, нет, по-видимому, возможности подвергать сомнению факт, что наше
эстетическое чувство, подобно всем другим, имеет свои нормальные границы относительно продолжительности и интенсивности своего напряженного состояния и что в этих двух смыслах нельзя называть его ненасытным или бесконечным.
Мы впоследствии будем иметь случай говорить, как многое, даже вовсе не первоклассное по красоте своей, удовлетворяет
эстетическому чувству в действительности.
Не восхищаться Горацием, Виргилием, Овидием может только тот, у кого недостает
эстетического чувства.
Но пусть критика указывает нам все эти недостатки — с тем вместе она прибавляет, что форма у этих поэтов доведена до высокого совершенства, и нашему
эстетическому чувству довольно этой одной капли хорошего, чтобы удовлетворяться и наслаждаться.
Какова бы ни была первоначальная форма народных песен, но до нас доходят они почти всегда искаженными, переделанными или растерзанными на куски; монотонность их также очень велика; наконец, есть во всех народных песнях механические приемы, проглядывают общие пружины, без помощи которых никогда не развивают они своих тем; но в народной поэзии очень много свежести, простоты, — и этого довольно для нашего
эстетического чувства, чтобы восхищаться народною поэзиею.
Одним словом, как и всякое здоровое чувство, как всякая истинная потребность,
эстетическое чувство имеет больше стремления удовлетворяться, нежели требовательности в претензиях; оно по своей натуре радуется удовлетворяясь, недовольно отсутствием пищи, потому готово удовлетворяться первым сносным предметом.
Малотребовательность
эстетического чувства доказывается и тем, что, имея первоклассные произведения, оно вовсе не пренебрегает второклассными.
Эстетическое чувство ищет хорошего, а не фантастически совершенного.
Но, если бы и действительно было так, его малочисленность была бы прискорбна только для нашего
эстетического чувства, нисколько не уменьшая красоты этого малочисленного ряда явлений и предметов.
Но, быть может, это не совсем уместно в нашем отвлеченном трактате; ограничимся только замечанием, что почти всякая женщина в цвете молодости кажется большинству красавицею, — потому говорить здесь было бы можно разве о неразборчивости
эстетического чувства большинства людей, а не о том, что красота редкое явление.
Не совсем, быть может, соответствовало бы характеру нашего отвлеченного трактата вдаваться в подробное доказательство этого положения; поэтому скажем только, что красота каждого поколения существует и должна существовать для этого самого поколения; и нисколько не нарушает гармонии, нисколько не противно
эстетическим потребностям этого поколения, если красота его увядает вместе с ним, — у последующих будет своя, новая красота, и жаловаться тут некому и не на что.
«Жизнь стремится вперед и уносит красоту действительности в своем течении», говорят [Гегель и Фишер]-правда, но вместе с жизнью стремятся вперед, т. е. изменяются в своем содержании, наши желания, и, следовательно, фантастичны сожаления о том, что прекрасное явление исчезает, — оно исчезает, исполнив свое дело, доставив ньше столько
эстетического наслаждения, сколько мог вместить ньшешний день; завтра будет новый день, с новыми потребностями, и только новое прекрасное может удовлетворить их.
Чем обыкновенно кончается
эстетическое впечатление, под влиянием которого держит нас полчаса или час неподвижная, «вечно прекрасная», «вечно неизменная в красоте своей» картина?
Но нами не рассмотрены еще главнейшие, существеннейшие недостатки, открываемые господствующими
эстетическими воззрениями в прекрасном действительного мира.
Не забудем же, что чувство прекрасного имеет дело с воззрением, а не с наукою: что нечувствительно, то не существует для
эстетического чувства.
Нет человека, одаренного
эстетическим чувством, которому бы не встречались в действительности тысячи лиц, явлений и предметов, казавшихся ему безукоризненно прекрасными.
Странное мнение, которое даже не требует опровержения: какое же дело моему
эстетическому воззрению до того, чего оно не замечает? может ли производить какое-нибудь влияние на мое ощущение тот недостаток, которого оно не чувствует?
Другое основание для мысли: «прекрасное есть чистая поверхность», состоит в предположении, что
эстетическое наслаждение несовместимо с материальным интересом, принимаемым в предмете.
Не будем входить в рассмотрение того, каким образом надобно понимать отношение материальной интересности для нас предмета и
эстетического наслаждения им, хотя это исследование привело бы к убеждению, что эстетическое наслаждение отлично от материального интереса или практического взгляда на предмет, но не противоположно ему.
Ограничиваясь этим указанием на философскую несостоятельность воззрения, из которого произошло подведение всех человеческих стремлений под абсолют, станем для нашей критики на другую точку зрения, более близкую к чисто
эстетическим понятиям, и скажем, что вообще деятельность человека не стремится к абсолютному и ничего не знает о нем, имея в виду различные, чисто человеческие, цели.
В этом совершенно сходны с другими чувствами и деятельностями человека чувство и деятельность
эстетические.
Надобно только прибавить, что мысль об индивидуальности истинной красоты развита тою же системою
эстетических воззрении, которая поставляет мерилом прекрасного абсолют.
По господствующим
эстетическим понятиям, «искусство имеет своим источником стремление человека освободить прекрасное от недостатков (нами рассмотренных), мешающих прекрасному на степени своего реального существования в действительности быть вполне удовлетворительным для человека.
Но, может быть, не излишне сказать, что и преднамеренные стремления художника (особенно поэта) не всегда дают право сказать, чтобы забота о прекрасном была истинным источником его художественных произведений; правда, поэт всегда старается «сделать как можно лучше»; но это еще не значит, чтобы вся его воля и соображения управлялись исключительно или даже преимущественно заботою о художественности или
эстетическом достоинстве произведения: как у природы есть много стремлений, находящихся между собою в борьбе и губящих или искажающих своею борьбою красоту, так и в художнике, в поэте есть много стремлений, которые своим влиянием на его стремление к прекрасному искажают красоту его произведения.
Еще гораздо важнее то, что с течением времени многое в произведениях поэзии делается непонятным для нас (мысли и обороты, заимствованные от современных обстоятельств, намеки на события и лица); многое становится бесцветно и безвкусно; ученые комментарии не могут сделать для потомков всего столь же ясным и живым, как все было ясно для современников; притом ученые комментарии и
эстетическое наслаждение — противоположные вещи; не говорим уже, что через них произведение поэзии перестает быть общедоступным.
Мода сделала половину каждой драмы Шекспира негодною для
эстетического наслаждения в наше время; мода, отразившаяся на трагедиях Расина и Корнеля, заставляет нас не столько наслаждаться ими, сколько подсмеиваться над ними.
Из обзора, нами сделанного, видно, что если б искусство вытекало от недовольства нашего духа недостатками прекрасного в живой действительности и от стремления создать нечто лучшее, то вся
эстетическая деятельность человека оказалась бы напрасна, бесплодна, и человек скоро отказался бы от нее, видя, что искусство не удовлетворяет его намерениям.
Цитаты из русской классики со словом «эстетический»
Осуществление творческого художественного акта — произведение дифференцированного искусства, культурные
эстетические ценности, исход творчества не в мир иной, а в культуру мира этого.
Она соответствует чувству прекрасного или способности
эстетического суждения в эстетике и нравственной воле в этике.
Классицизм и романтизм относятся не только к искусству и к
эстетической чувствительности, но и к целому душевному типу и миросозерцанию.
Творчество духовной культуры, духовных ценностей, религиозных, познавательных, моральных и
эстетических — аристократично и предполагает существование духовной аристократии.
Ценность нравственная в узком смысле слова сталкивается с ценностью познавательной или
эстетической, ценности жизни личной с ценностью жизни сверхличной, исторической.
Синонимы к слову «эстетический»
Предложения со словом «эстетический»
- Никто, кроме нас, на этой планете не обладает способностью получать эстетическое удовольствие, и это определённо делает человечество особенным видом – венцом творения.
- В-пятых, духовное развитие,приобщение к сокровищам литературы, искусства, формирование высоких эстетических чувств и качеств.
- В задачи этого заведения входило создание музейного фонда лучших картин английских художников, а также формирование национальной школы живописи и воспитания эстетического вкуса у широкой публики.
- (все предложения)
Сочетаемость слова «эстетический»
Что (кто) бывает «эстетическим»
Значение слова «эстетический»
Афоризмы русских писателей со словом «эстетический»
- Эстетическое и этическое — два плеча одного рычага: насколько удлиняется и облегчается одна сторона, настолько укорачивается и тяжелеет другая сторона. Как только человек теряет нравственный смысл, так он делается особенно чувствителен к эстетическому.
- Поиск любой истины — художественной, научно-технической, а не только нравственной — заключает в себе большую эстетическую ценность, потому что любая истина убийственна для лжи.
- Мало ли вы выучиваете такого, что вам не понадобится потом в жизни; но все изученное входит в плоть и кровь вашего нравственного, умственного и эстетического образования! Без этой подкладки древних классиков, их образцов во всем — смело скажу, человек образованным назваться не может.
- (все афоризмы русских писателей)
Дополнительно