Неточные совпадения
Когда Марья Алексевна, услышав, что дочь отправляется по дороге к Невскому, сказала, что идет вместе с нею, Верочка вернулась в свою комнату и взяла
письмо: ей показалось, что лучше, честнее будет, если она сама в лицо скажет матери — ведь драться на улице мать не станет же? только надобно, когда будешь говорить, несколько подальше от нее остановиться, поскорее
садиться на извозчика и ехать, чтоб она не успела схватить
за рукав.
Егора Егорыча несказанно поразило это письмо. Что Сусанна умна, он это предугадывал; но она всегда была так сосредоточенна и застенчива, а тут оказалась столь откровенной и искренней, и главным образом его удивил смысл письма: Сусанна до того домолилась, что могла только повторять: «Господи, помилуй!». «Теперь я понимаю, почему она напоминает мадонну», — сказал он сам себе и, не откладывая времени,
сел за письмо к Сусанне, которое вылилось у него экспромтом и было такого содержания:
Весь вечер Арина Петровна думала и наконец-таки надумала: созвать семейный совет для решения балбесовой участи. Подобные конституционные замашки не были в ее нравах, но на этот раз она решилась отступить от преданий самодержавия, дабы решением всей семьи оградить себя от нареканий добрых людей. В исходе предстоящего совещания она, впрочем, не сомневалась и потому с легким духом
села за письма, которыми предписывалось Порфирию и Павлу Владимирычам немедленно прибыть в Головлево.
Неточные совпадения
Он проворно
сел за свои тетради, набросал свои мучения, сомнения и как они разрешились. У него лились заметки, эскизы, сцены, речи. Он вспомнил о
письме Веры, хотел прочесть опять, что она писала о нем к попадье, и схватил снятую им копию с ее
письма.
Он отодвинул рукопись в сторону, живо порылся в ящике между
письмами и достал оттуда полученное
за месяц
письмо от художника Кирилова, пробежал его глазами, взял лист почтовой бумаги и
сел за стол.
В тот день, когда на выходе с этапа произошло столкновение конвойного офицера с арестантами из-за ребенка, Нехлюдов, ночевавший на постоялом дворе, проснулся поздно и еще засиделся
за письмами, которые он готовил к губернскому городу, так что выехал с постоялого двора позднее обыкновенного и не обогнал партию дорогой, как это бывало прежде, а приехал в
село, возле которого был полуэтап, уже сумерками.
Сегодня запоздал с
письмами: рано утром думал писать, но прислала
за мною Марья Николаевна — она как-то ночью занемогла своим припадком в сердечной полости, — я у нее пробыл долго и тогда только ушел, когда она совершенно успокоилась, и
сел писать. В час еду к Сашеньке — кончать портрет. Вы все это увидите.
Ощутил лесной зверь, что у него на лбу будто зубы прорезываются. Взял
письма, прочитал — там всякие такие неудобные подробности изображаются. Глупая была баба! Мало ей того, чтоб грех сотворить, — нет, возьмет да на другой день все это опишет: «Помнишь ли, мол, миленький, как ты
сел вот так, а я
села вот этак, а потом ты взял меня
за руку, а я, дескать, хотела ее отнять, ну, а ты»… и пошла, и пошла! да страницы четыре мелко-намелко испишет, и все не то чтоб дело какое-нибудь, а так, пустяки одни.