Неточные совпадения
— Да замолчи, Христа ради… недобрый ты сын! (Арина Петровна понимала, что имела право сказать «негодяй», но, ради радостного
свидания, воздержалась.) Ну, ежели вы отказываетесь, то приходится мне уж собственным судом его судить. И вот
какое мое решение будет: попробую и еще раз добром с ним поступить: отделю ему папенькину вологодскую деревнюшку,
велю там флигелечек небольшой поставить — и пусть
себе живет, вроде
как убогого,
на прокормлении у крестьян!
Несколько минут Сергей Петрович простоял,
как полоумный, потом, взяв шляпу, вышел из кабинета, прошел залу, лакейскую и очутился
на крыльце, а вслед за тем, сев
на извозчика,
велел себя везти домой, куда он возвратился,
как и надо было ожидать, сильно взбешенный: разругал отпиравшую ему двери горничную, опрокинул стоявший немного не
на месте стул и, войдя в свой кабинет, первоначально лег вниз лицом
на диван, а потом встал и принялся писать записку к Варваре Александровне, которая начиналась следующим образом: «Я не позволю вам смеяться над
собою, у меня есть документ — ваша записка, которою вы назначаете мне
на бульваре
свидание и которую я сейчас же отправлю к вашему мужу, если вы…» Здесь он остановился, потому что в комнате появилась, другой его друг, Татьяна Ивановна.
Зимой он
на свидании с ней в гостинице
повел было
себя как всякий самолюбивый ухаживатель, начал упрекать ее в том, что она нарочно тянет их отношения, не верит ему, издевается над ним,
как над мальчуганом, все то говорил, чем мужчины прикрывают свое себялюбие и свою чувственность у нас, в чужих краях, во всем свете, в деревенской хате и в чертогах.
Она говорила, что граф умер так,
как и она желала бы умереть, что конец его был не только трогателен, но и назидателен; последнее же
свидание отца с сыном было до того трогательно, что она не могла вспомнить его без слез, и что она не знает, — кто лучше
вел себя в эти страшные минуты: отец ли, который так всё и всех вспомнил в последние минуты и такие трогательные слова сказал сыну, или Пьер,
на которого жалко было смотреть,
как он был убит и
как, несмотря
на это, старался скрыть свою печаль, чтобы не огорчить умирающего отца.
Вчера они поцеловались в первую минуту радости
свидания, но нынче они чувствовали, что нельзя было этого сделать; он чувствовал, что все, и мать и сестры, смотрели
на него вопросительно и от него ожидали,
как он
поведет себя с нею.