И я прижимаюсь к этой сильной, все еще могучей старческой груди, — груди прославленного
в боях воина, и мне становится хорошо… но вместе с тем и тоскливо.
Неточные совпадения
В то самое время, как Гарибальди называл Маццини своим «другом и учителем», называл его тем ранним, бдящим сеятелем, который одиноко стоял на поле, когда все спало около него, и, указывая просыпавшимся путь, указал его тому рвавшемуся на
бой за родину молодому
воину, из которого вышел вождь народа итальянского;
в то время, как, окруженный друзьями, он смотрел на плакавшего бедняка-изгнанника, повторявшего свое «ныне отпущаеши», и сам чуть не плакал —
в то время, когда он поверял нам свой тайный ужас перед будущим, какие-то заговорщики решили отделаться, во что б ни стало, от неловкого гостя и, несмотря на то, что
в заговоре участвовали люди, состарившиеся
в дипломациях и интригах, поседевшие и падшие на ноги
в каверзах и лицемерии, они сыграли свою игру вовсе не хуже честного лавочника, продающего на свое честное слово смородинную ваксу за Old Port.
Способом к сему надежнейшим почел он уподобить крестьян своих орудиям, ни воли, ни побуждения не имеющим; и уподобил их действительно
в некотором отношении нынешнего века
воинам, управляемым грудою, устремляющимся на
бой грудою, а
в единственности ничего не значущим.
Он осыпал его вопросами, и когда старшина, увлеченный воспоминаниями прошедших своих подвигов, от осады Троицкого монастыря перешел к знаменитой победе князя Пожарского, одержанной под Москвою над войском гетмана Хоткевича, то внимание молодого боярина удвоилось, лицо его пылало, а
в голубых, кипящих мужеством и исполненных жизни глазах изобразились досада и нетерпение бесстрашного
воина, когда он слушает рассказ о знаменитом
бое,
в котором, к несчастию, не мог участвовать.
То-то вот: коли хороший жернов, так и стар, а все свое дело сделает!» Стариковская похвала оправдывалась, впрочем, как нельзя лучше на самом деле: подобно старому
воину, который
в пылу жаркого рукопашного
боя не замечает нанесенных ему ран, Глеб забывал тогда, казалось, и ломоту
в ребрах, и боль
в пояснице, забывал усталость, поперхоту и преклонные годы свои.
Ах! вы не воскреснете, несчастные жертвы властолюбия:
воины, поседевшие
в боях; юноши, краса и надежда Франции; вы не обнимете родных своих!