Неточные совпадения
Может быть, они правы, и может быть, не
прочти я его до семи лет… но я
прочла его
в том возрасте, когда ни шуток, ни сатиры нет: есть темные сады (как у нас
в Тарусе), есть развороченная
постель со свечой (как у нас
в детской), есть блистательные паркеты (как у нас
в зале) и есть любовь (как у меня
в грудной ямке).
Лизу теперь бросило на работу: благо, глаза хорошо служили. Она не покидала иголки целый день и только вечером гуляла и
читала в постели. Не только трудно было найти швею прилежнее ее, но далеко не всякая из швей могла сравниться с нею и в искусстве.
— Вы не обращайте особенного внимания на мое нездоровье, — сказала она в ответ на мое соболезнование. — Это пройдет… Я приобрела нехорошую привычку
читать в постели. Не заметишь, как увлечешься, и читаешь часа три подряд, а потом начинается бессонница. Потом, полушутя, полусерьезно, она спросила:
Няня, проводив Ступину, затворила за нею дверь, не запиравшуюся на ключ, и легла на тюфячок, постланный поперек порога. Лиза
читала в постели. По коридору два раза раздались шаги пробежавшей горничной, и в доме все стихло. Ночь стояла бурная. Ветер со взморья рвал и сердито гудел в трубах.
Неточные совпадения
Пока священник
читал отходную, умирающий не показывал никаких признаков жизни; глаза были закрыты. Левин, Кити и Марья Николаевна стояли у
постели. Молитва еще не была дочтена священником, как умирающий потянулся, вздохнул и открыл глаза. Священник, окончив молитву, приложил к холодному лбу крест, потом медленно завернул его
в епитрахиль и, постояв еще молча минуты две, дотронулся до похолодевшей и бескровной огромной руки.
При кротости этого характера и невозмутимо-покойном созерцательном уме он нелегко поддавался тревогам. Преследование на море врагов нами или погоня врагов за нами казались ему больше фантазиею адмирала, капитана и офицеров. Он равнодушно глядел на все военные приготовления и продолжал, лежа или сидя на
постели у себя
в каюте,
читать книгу. Ходил он
в обычное время гулять для моциона и воздуха наверх, не высматривая неприятеля,
в которого не верил.
«Да неужели есть берег? — думаешь тут, — ужели я был когда-нибудь на земле, ходил твердой ногой, спал
в постели, мылся пресной водой, ел четыре-пять блюд, и все
в разных тарелках,
читал, писал на столе, который не пляшет?
Терпение у Альфонса Богданыча было действительно замечательное, но если бы Ляховский заглянул к нему
в голову
в тот момент, когда Альфонс Богданыч,
прочитав на сон грядущий, как всякий добрый католик, латинскую молитву, покашливая и охая, ложился на свою одинокую
постель, — Ляховский изменил бы свое мнение.
Я
читал вот как-то и где-то про «Иоанна Милостивого» (одного святого), что он, когда к нему пришел голодный и обмерзший прохожий и попросил согреть его, лег с ним вместе
в постель, обнял его и начал дышать ему
в гноящийся и зловонный от какой-то ужасной болезни рот его.