Неточные совпадения
Скотинин. Кого?
За что? В день моего сговора! Я прошу тебя, сестрица, для такого праздника отложить наказание до завтрева; а завтра, коль изволишь, я и сам охотно помогу. Не будь я Тарас Скотинин, если у меня не всякая вина виновата. У меня в этом, сестрица, один обычай с тобою. Да
за что ж ты так прогневалась?
Разве ты не знаешь,
что уж несколько лет от меня его и в памятцах
за упокой поминали?
Правдин (Скотинину). Ничему не бывать, господин Скотинин! Я скажу вам,
что сестрица ваша прочит ее
за сынка своего.
Митрофан.
Что ты, дядюшка, белены объелся? Да я знать не знаю,
за что ты на меня вскинуться изволил.
Г-жа Простакова. Как
за что, мой батюшка! Солдаты такие добрые. До сих пор волоска никто не тронул. Не прогневайся, мой батюшка,
что урод мой вас прозевал. Отроду никого угостить не смыслит. Уж так рохлею родился, мой батюшка.
Г-жа Простакова. А кушать где изволите, с нами или в своей комнате? У нас
за столом только
что своя семья, с Софьюшкой…
Митрофан. Да! того и смотри,
что от дядюшки таска; а там с его кулаков да
за Часослов. Нет, так я, спасибо, уж один конец с собою!
Еремеевна. Все дядюшка напугал. Чуть было в волоски ему не вцепился. А ни
за что… ни про
что…
Цыфиркин. Смекнем же
за столом,
что тебе доходу в круглый год.
Г-жа Простакова. Ах, батюшка!
За что такой гнев?
Простаков.
За что немилость?
Стародум(приметя всех смятение).
Что это значит? (К Софье.) Софьюшка, друг мой, и ты мне кажешься в смущении? Неужель мое намерение тебя огорчило? Я заступаю место отца твоего. Поверь мне,
что я знаю его права. Они нейдут далее, как отвращать несчастную склонность дочери, а выбор достойного человека зависит совершенно от ее сердца. Будь спокойна, друг мой! Твой муж, тебя достойный, кто б он ни был, будет иметь во мне истинного друга. Поди
за кого хочешь.
Г-жа Простакова. А мы-то
что? Позволь, мой батюшка, проводить себя и мне, и сыну, и мужу. Мы все
за твое здоровье в Киев пешком обещаемся, лишь бы дельце наше сладить.
Цыфиркин.
За что разгневаться, ваше благородие? У нас российская пословица: собака лает, ветер носит.
Цыфиркин. Теперь, правда, не
за что, а кабы ты, барин, что-нибудь у меня перенял, не грех бы тогда было и еще прибавить десять.
Г-жа Простакова. Не трудись по-пустому, друг мой! Гроша не прибавлю; да и не
за что. Наука не такая. Лишь тебе мученье, а все, вижу, пустота. Денег нет —
что считать? Деньги есть — сочтем и без Пафнутьича хорошохонько.
Стародум. Поверь мне, всякий найдет в себе довольно сил, чтоб быть добродетельну. Надобно захотеть решительно, а там всего будет легче не делать того,
за что б совесть угрызала.
Софья. Кто же остережет человека, кто не допустит до того,
за что после мучит его совесть?
Стародум. Оттого, мой друг,
что при нынешних супружествах редко с сердцем советуют. Дело в том, знатен ли, богат ли жених? Хороша ли, богата ли невеста? О благонравии вопросу нет. Никому и в голову не входит,
что в глазах мыслящих людей честный человек без большого чина — презнатная особа;
что добродетель все заменяет, а добродетели ничто заменить не может. Признаюсь тебе,
что сердце мое тогда только будет спокойно, когда увижу тебя
за мужем, достойным твоего сердца, когда взаимная любовь ваша…
Стародум. Да для нее не все равно, когда скажут,
что дворянка вышла
за Скотинина.
Вот в
чем дело, батюшка.
За молитвы родителей наших, — нам, грешным, где б и умолить, — даровал нам Господь Митрофанушку. Мы все делали, чтоб он у нас стал таков, как изволишь его видеть. Не угодно ль, мой батюшка, взять на себя труд и посмотреть, как он у нас выучен?
Стародум. О, конечно, сударыня. В человеческом невежестве весьма утешительно считать все то
за вздор,
чего не знаешь.
Скотинин.
За чем дело стало?
Г-жа Простакова. Подите ж с Богом. (Все отходят.) А я уж знаю,
что делать. Где гнев, тут и милость. Старик погневается да простит и
за неволю. А мы свое возьмем.
Стародум. Они в руках государя. Как скоро все видят,
что без благонравия никто не может выйти в люди;
что ни подлой выслугой и ни
за какие деньги нельзя купить того,
чем награждается заслуга;
что люди выбираются для мест, а не места похищаются людьми, — тогда всякий находит свою выгоду быть благонравным и всякий хорош становится.
Стародум. Оно и должно быть залогом благосостояния государства. Мы видим все несчастные следствия дурного воспитания. Ну,
что для отечества может выйти из Митрофанушки,
за которого невежды-родители платят еще и деньги невеждам-учителям? Сколько дворян-отцов, которые нравственное воспитание сынка своего поручают своему рабу крепостному! Лет через пятнадцать и выходят вместо одного раба двое, старый дядька да молодой барин.
Правдин. А
за что вы хотите наказывать людей ваших?
Г-жа Простакова. Как! Новая беда!
За что?
За что, батюшка?
Что я в своем доме госпожа…
Стародум. А ты здесь в учителях? Вральман! Я думал, право,
что ты человек добрый и не
за свое не возьмешься.
Кутейкин. Нет, милостивый господин, мой счетец зело не мал.
За полгода
за ученье,
за обувь,
что истаскал в три года,
за простой,
что сюда прибредешь, бывало, по-пустому,
за…
Г-жа Простакова. Ненасытная душа! Кутейкин!
За что это?
Цыфиркин. Не
за что. Я государю служил с лишком двадцать лет.
За службу деньги брал, по-пустому не бирал и не возьму.
Цыфиркин. Да
за что, ваше благородие, жалуете?
Правдин.
За то,
что ты не походишь на Кутейкина.
Неточные совпадения
Анна Андреевна.
Что тут пишет он мне в записке? (Читает.)«Спешу тебя уведомить, душенька,
что состояние мое было весьма печальное, но, уповая на милосердие божие,
за два соленые огурца особенно и полпорции икры рубль двадцать пять копеек…» (Останавливается.)Я ничего не понимаю: к
чему же тут соленые огурцы и икра?
Осип. Да
что завтра! Ей-богу, поедем, Иван Александрович! Оно хоть и большая честь вам, да все, знаете, лучше уехать скорее: ведь вас, право,
за кого-то другого приняли… И батюшка будет гневаться,
что так замешкались. Так бы, право, закатили славно! А лошадей бы важных здесь дали.
Хлестаков (защищая рукою кушанье).Ну, ну, ну… оставь, дурак! Ты привык там обращаться с другими: я, брат, не такого рода! со мной не советую… (Ест.)Боже мой, какой суп! (Продолжает есть.)Я думаю, еще ни один человек в мире не едал такого супу: какие-то перья плавают вместо масла. (Режет курицу.)Ай, ай, ай, какая курица! Дай жаркое! Там супу немного осталось, Осип, возьми себе. (Режет жаркое.)
Что это
за жаркое? Это не жаркое.
Хлестаков. Право, не знаю. Ведь мой отец упрям и глуп, старый хрен, как бревно. Я ему прямо скажу: как хотите, я не могу жить без Петербурга.
За что ж, в самом деле, я должен погубить жизнь с мужиками? Теперь не те потребности; душа моя жаждет просвещения.
Анна Андреевна. После? Вот новости — после! Я не хочу после… Мне только одно слово:
что он, полковник? А? (С пренебрежением.)Уехал! Я тебе вспомню это! А все эта: «Маменька, маменька, погодите, зашпилю сзади косынку; я сейчас». Вот тебе и сейчас! Вот тебе ничего и не узнали! А все проклятое кокетство; услышала,
что почтмейстер здесь, и давай пред зеркалом жеманиться: и с той стороны, и с этой стороны подойдет. Воображает,
что он
за ней волочится, а он просто тебе делает гримасу, когда ты отвернешься.