Неточные совпадения
— А почему же Александре Павловне не
поехать с нами? Ей-богу, отлично выйдет. Ухаживать
за ней, уж
за это я
берусь! Ни в чем недостатка иметь не будет: коли захочет, каждый вечер серенаду под окном устрою; ямщиков одеколоном надушу, цветы по дорогам натыкаю. А уж мы, брат, с тобой просто переродимся; так наслаждаться будем, брюханами такими назад приедем, что никакая любовь нас уже не проймет.
— А вот какое. Я предлагал вашему брату
поехать для развлечения путешествовать и взять вас с собой. Ухаживать, собственно,
за вами
брался я…
— Молчи! — продолжал Лежнев. — Каждый остается тем, чем сделала его природа, и больше требовать от него нельзя! Ты назвал себя Вечным Жидом… А почему ты знаешь, может быть, тебе и следует так вечно странствовать, может быть, ты исполняешь этим высшее, для тебя самого неизвестное назначение: народная мудрость гласит недаром, что все мы под Богом ходим. Ты
едешь, — продолжал Лежнев, видя, что Рудин
брался за шапку. — Ты не останешься ночевать?
Неточные совпадения
Уже раз
взявшись за это дело, он добросовестно перечитывал всё, что относилось к его предмету, и намеревался осенью
ехать зa границу, чтоб изучить еще это дело на месте, с тем чтобы с ним уже не случалось более по этому вопросу того, что так часто случалось с ним по различным вопросам. Только начнет он, бывало, понимать мысль собеседника и излагать свою, как вдруг ему говорят: «А Кауфман, а Джонс, а Дюбуа, а Мичели? Вы не читали их. Прочтите; они разработали этот вопрос».
— Я не знала, что вы
едете. Зачем вы
едете? — сказала она, опустив руку, которою
взялась было
за столбик. И неудержимая радость и оживление сияли на ее лице.
Внешние отношения Алексея Александровича с женою были такие же, как и прежде. Единственная разница состояла в том, что он еще более был занят, чем прежде. Как и в прежние года, он с открытием весны
поехал на воды
за границу поправлять свое расстраиваемое ежегодно усиленным зимним трудом здоровье и, как обыкновенно, вернулся в июле и тотчас же с увеличенною энергией
взялся за свою обычную работу. Как и обыкновенно, жена его переехала на дачу, а он остался в Петербурге.
— Признаюсь, — сказал Чичиков, наклоня голову набок и
взявшись рукою
за ручку кресел, —
еду я, покамест, не столько по своей нужде, сколько по нужде другого.
Теперь он
ехал с ее запиской в кармане. Она его вызвала, но он не скакал на гору, а
ехал тихо, неторопливо слез с коня, терпеливо ожидая, чтоб из людской заметили кучера и взяли его у него, и робко
брался за ручку двери. Даже придя в ее комнату, он боязливо и украдкой глядел на нее, не зная, что с нею, зачем она его вызвала, чего ему ждать.