Неточные совпадения
Граф. (принужденно
смеясь). Какой же я старик после этого!
Дарья Ивановна (
смеясь). Вы,
граф, кажется, сказали: tiens! Неужели вы воображали, что я забыла по-французски?
Дарья Ивановна. Вы
смеетесь надо мной,
граф…
Дарья Ивановна. Отчего же?.. Нет, это, признаюсь, это, должно быть, очень приятно — для женщины. (Быстро оборачиваясь к Любину.) Станьте на колена,
граф, коли вы точно не
смеетесь надо мной.
Граф. Помогите мне встать, милостивый государь!.. Я как-то… здесь стал на колена. Да помогите же мне! (Дарья Ивановна перестает
смеяться.)
Граф. Вы нисколько не виноваты, помилуйте! Нельзя не
смеяться над тем, что смешно, — я вас в этом не упрекаю, поверьте; но, сколько я мог заметить, это всё было у вас наперед сговорено с вашим супругом.
Граф. Почему? Да потому, что в эдаких случаях, обыкновенно, не
смеются и не делают знаков.
Все лицо и голова солдата были в красных полосах и кровоподтеках. Солдат был чрезвычайно дельный, честный и дисциплинированный. Мера терпения смотрителя переполнилась. Он возмутился и подал на графа рапорт с изложением всех обстоятельств. Заварилась новая каша, было назначено расследование.
Граф смеялся в глаза смотрителю и говорил:
Неточные совпадения
— И тут вы остались верны себе! — возразил он вдруг с радостью, хватаясь за соломинку, — завет предков висит над вами: ваш выбор пал все-таки на
графа! Ха-ха-ха! — судорожно
засмеялся он. — А остановили ли бы вы внимание на нем, если б он был не
граф? Делайте, как хотите! — с досадой махнул он рукой. — Ведь… «что мне за дело»? — возразил он ее словами. — Я вижу, что он, этот homme distingue, изящным разговором, полным ума, новизны, какого-то трепета, уже тронул, пошевелил и… и… да, да?
— Что же: вы бредили страстью для меня — ну, вот я страстно влюблена, —
смеялась она. — Разве мне не все равно — идти туда (она показала на улицу), что с Ельниным, что с
графом? Ведь там я должна «увидеть счастье, упиться им»!
«Mais comme il riait sous cape, се comte (il est tres fin), quand je lui debitais toutes les sottes reflexions de mes chères soeurs! Vieilles chiennes!..» [Но как он
смеялся исподтишка, этот
граф (он очень хитер), когда я излагал ему все глупые соображения моих дорогих сестриц!
Когда же случившийся тут князь объяснил сластолюбивому старичку, что этот самый Ихменев — отец той самой Натальи Николаевны (а князь не раз прислуживал
графу по этим делам),то вельможный старичок только
засмеялся и переменил гнев на милость: сделано было распоряжение отпустить Ихменева на все четыре стороны; но выпустили его только на третий день, причем (наверно, по распоряжению князя) объявили старику, что сам князь упросил
графа его помиловать.
— Да, да, да, вы не
смейтесь,
граф. Вы не знаете, что моя мать гречанка!