Неточные совпадения
Тогда я запирался у себя в комнате или
уходил на самый конец сада, взбирался на уцелевшую развалину высокой каменной оранжереи и, свесив ноги со стены, выходившей на дорогу, сидел по часам и глядел, глядел, ничего
не видя.
— Да, — повторила она, по-прежнему глядя на меня. — Это так. Такие же глаза, — прибавила она, задумалась и закрыла лицо руками. — Все мне опротивело, — прошептала она, —
ушла бы я на край света,
не могу я это вынести,
не могу сладить… И что ждет меня впереди!.. Ах, мне тяжело… боже мой, как тяжело!
Я глядел на нее — и, все-таки
не понимая, отчего ей было тяжело, живо воображал себе, как она вдруг, в припадке неудержимой печали,
ушла в сад — и упала на землю, как подкошенная.
— Дуняшка! — повторила старуха. Беловзоров откланялся; я
ушел вместе с ним. Зинаида меня
не удерживала.
Это название жгло меня, я старался
уйти от него в подушку, я негодовал — и в то же время, на что бы я
не согласился, чего бы я
не дал, чтобы только быть тем счастливцем у фонтана!..
Отца
не было дома; но матушка, которая с некоторого времени находилась в состоянии почти постоянного глухого раздражения, обратила внимание на мой фатальный вид и сказала мне за ужином: «Чего ты дуешься, как мышь на крупу?» Я только снисходительно усмехнулся в ответ и подумал: «Если б они знали!» Пробило одиннадцать часов; я
ушел к себе, но
не раздевался, я выжидал полночи; наконец, пробила и она.
Я
услал Филиппа — и повалился на постель. Я
не зарыдал,
не предался отчаянию; я
не спрашивал себя, когда и как все это случилось;
не удивлялся, как я прежде, как я давно
не догадался, — я даже
не роптал на отца… То, что я узнал, было мне
не под силу: это внезапное откровение раздавило меня… Все было кончено. Все цветы мои были вырваны разом и лежали вокруг меня, разбросанные и истоптанные.
Она вырвалась и
ушла. И я удалился. Я
не в состоянии передать чувство, с которым я удалился. Я бы
не желал, чтобы оно когда-нибудь повторилось; но я почел бы себя несчастливым, если бы я никогда его
не испытал.
― Левин! ― сказал Степан Аркадьич, и Левин заметил, что у него на глазах были не слезы, а влажность, как это всегда бывало у него, или когда он выпил, или когда он расчувствовался. Нынче было то и другое. ― Левин,
не уходи, ― сказал он и крепко сжал его руку за локоть, очевидно ни за что не желая выпустить его.
— Ну, если так, — даже с некоторым удивлением ответил Свидригайлов, рассматривая Раскольникова, — если так, то вы и сами порядочный циник. Материал, по крайней мере, заключаете в себе огромный. Сознавать много можете, много… ну да вы и делать-то много можете. Ну, однако ж, довольно. Искренно жалею, что с вами мало переговорил, да вы от меня
не уйдете… Вот подождите только…
Неточные совпадения
Анна Андреевна. Пустяки, совершенные пустяки! Я никогда
не была червонная дама. (Поспешно
уходит вместе с Марьей Антоновной и говорит за сценою.)Этакое вдруг вообразится! червонная дама! Бог знает что такое!
А вы — стоять на крыльце, и ни с места! И никого
не впускать в дом стороннего, особенно купцов! Если хоть одного из них впустите, то… Только увидите, что идет кто-нибудь с просьбою, а хоть и
не с просьбою, да похож на такого человека, что хочет подать на меня просьбу, взашей так прямо и толкайте! так его! хорошенько! (Показывает ногою.)Слышите? Чш… чш… (
Уходит на цыпочках вслед за квартальными.)
Артемий Филиппович.
Не смея беспокоить своим присутствием, отнимать времени, определенного на священные обязанности… (Раскланивается с тем, чтобы
уйти.)
Артемий Филиппович (Луке Лукичу).Страшно просто. А отчего, и сам
не знаешь. А мы даже и
не в мундирах. Ну что, как проспится да в Петербург махнет донесение? (
Уходит в задумчивости вместе с смотрителем училищ, произнеся:)Прощайте, сударыня!
Слесарша (
уходя).
Не позабудь, отец наш! будь милостив!