Неточные совпадения
Илья. Такой барин, ждем
не дождемся: год ждали — вот какой барин! (
Уходит.)
Евфросинья Потаповна. Вымотали вы из меня всю душеньку нынче. Подай клюковного морсу, разве
не все равно. Возьми там у меня графинчик; ты поосторожнее, графинчик-то старенький, пробочка и так еле держится, сургучиком подклеена. Пойдем, я сама выдам. (
Уходит в среднюю дверь, Иван за ней.)
Евфросинья Потаповна. Так поди сам! А уж я ноги отходила; я еще, может быть,
не евши с утра. (
Уходит.)
Иван. Уж
не могу вам сказать. (
Уходит.)
Паратов. Убьет он тебя или нет — это еще неизвестно; а вот если ты
не исполнишь сейчас же того, что я тебе приказываю, так я тебя убью уж наверное! (
Уходит в кофейную.)
Вы расстроены, я
не смею торопить вас ответом. Подумайте! Если вам будет угодно благосклонно принять мое предложение, известите меня; и с той минуты я сделаюсь вашим самым преданным слугой и самым точным исполнителем всех ваших желаний и даже капризов, как бы они странны и дороги ни были. Для меня невозможного мало. (Почтительно кланяется и
уходит в кофейную.)
Лариса (глубоко оскорбленная). Вещь… да, вещь. Они правы, я вещь, а
не человек. Я сейчас убедилась в том, я испытала себя… я вещь! (С горячностью.) Наконец слово для меня найдено, вы нашли его.
Уходите! Прошу вас, оставьте меня!
― Левин! ― сказал Степан Аркадьич, и Левин заметил, что у него на глазах были не слезы, а влажность, как это всегда бывало у него, или когда он выпил, или когда он расчувствовался. Нынче было то и другое. ― Левин,
не уходи, ― сказал он и крепко сжал его руку за локоть, очевидно ни за что не желая выпустить его.
— Ну, если так, — даже с некоторым удивлением ответил Свидригайлов, рассматривая Раскольникова, — если так, то вы и сами порядочный циник. Материал, по крайней мере, заключаете в себе огромный. Сознавать много можете, много… ну да вы и делать-то много можете. Ну, однако ж, довольно. Искренно жалею, что с вами мало переговорил, да вы от меня
не уйдете… Вот подождите только…
Неточные совпадения
Анна Андреевна. Пустяки, совершенные пустяки! Я никогда
не была червонная дама. (Поспешно
уходит вместе с Марьей Антоновной и говорит за сценою.)Этакое вдруг вообразится! червонная дама! Бог знает что такое!
А вы — стоять на крыльце, и ни с места! И никого
не впускать в дом стороннего, особенно купцов! Если хоть одного из них впустите, то… Только увидите, что идет кто-нибудь с просьбою, а хоть и
не с просьбою, да похож на такого человека, что хочет подать на меня просьбу, взашей так прямо и толкайте! так его! хорошенько! (Показывает ногою.)Слышите? Чш… чш… (
Уходит на цыпочках вслед за квартальными.)
Артемий Филиппович.
Не смея беспокоить своим присутствием, отнимать времени, определенного на священные обязанности… (Раскланивается с тем, чтобы
уйти.)
Артемий Филиппович (Луке Лукичу).Страшно просто. А отчего, и сам
не знаешь. А мы даже и
не в мундирах. Ну что, как проспится да в Петербург махнет донесение? (
Уходит в задумчивости вместе с смотрителем училищ, произнеся:)Прощайте, сударыня!
Слесарша (
уходя).
Не позабудь, отец наш! будь милостив!