Цитаты со словом «пить»
— У меня не
было первой любви, — сказал он, наконец, — я прямо начал со второй.
— Очень просто. Мне
было восемнадцать лет, когда я первый раз приволокнулся за одной весьма миленькой барышней; но я ухаживал за ней так, как будто дело это было мне не внове: точно так, как я ухаживал потом за другими. Собственно говоря, в первый и последний раз я влюбился лет шести в свою няню; но этому очень давно. Подробности наших отношений изгладились из моей памяти, да если б я их и помнил, кого это может интересовать?
— Так как же
быть? — начал хозяин. — В моей первой любви тоже не много занимательного: я ни в кого не влюблялся до знакомства с Анной Ивановной, моей теперешней женой, — и все у нас шло как по маслу: отцы нас сосватали, мы очень скоро полюбились друг другу и вступили в брак не мешкая. Моя сказка двумя словами сказывается. Я, господа, признаюсь, поднимая вопрос о первой любви, — надеялся на вас, не скажу старых, но и не молодых холостяков. Разве вы нас чем-нибудь потешите, Владимир Петрович?
Мне
было тогда шестнадцать лет. Дело происходило летом 1833 года.
Отец обходился со мной равнодушно-ласково; матушка почти не обращала на меня внимания, хотя у ней, кроме меня, не
было детей: другие заботы ее поглощали.
Мой отец, человек еще молодой и очень красивый, женился на ней по расчету; она
была старше его десятью годами.
Я гулял — то в саду нашей дачи, то по Нескучному, то за заставой; брал с собою какую-нибудь книгу — курс Кайданова, например, — но редко ее развертывал, а больше вслух читал стихи, которых знал очень много на память; кровь бродила во мне, и сердце ныло — так сладко и смешно: я все ждал, робел чего-то и всему дивился и весь
был наготове; фантазия играла и носилась быстро вокруг одних и тех же представлений, как на заре стрижи вокруг колокольни; я задумывался, грустил и даже плакал; но и сквозь слезы и сквозь грусть, навеянную то певучим стихом, то красотою вечера, проступало, как весенняя травка, радостное чувство молодой, закипающей жизни.
У меня
была верховая лошадка, я сам ее седлал и уезжал один куда-нибудь подальше, пускался вскачь и воображал себя рыцарем на турнире — как весело дул мне в уши ветер! — или, обратив лицо к небу, принимал его сияющий свет и лазурь в разверстую душу.
Это предчувствие, это ожидание проникло весь мой состав: я дышал им, оно катилось по моим жилам в каждой капле крови… ему
было суждено скоро сбыться.
Помнится, в тот же день за обедом матушка осведомилась у дворецкого о том, кто
были наши новые соседи, и, услыхав фамилию княгини Засекиной, сперва промолвила не без некоторого уважения: «А! княгиня… — а потом прибавила: — Должно быть, бедная какая-нибудь».
Действительно, княгиня Засекина не могла
быть богатой женщиной: нанятый ею флигелек был так ветх, и мал, и низок, что люди, хотя несколько зажиточные, не согласились бы поселиться в нем. Впрочем, я тогда пропустил это все мимо ушей. Княжеский титул на меня мало действовал: я недавно прочел «Разбойников» Шиллера.
У меня
была привычка бродить каждый вечер с ружьем по нашему саду и караулить ворон.
Молодые люди так охотно подставляли свои лбы — а в движениях девушки (я ее видел сбоку)
было что-то такое очаровательное, повелительное, ласкающее, насмешливое и милое, что я чуть не вскрикнул от удивления и удовольствия и, кажется, тут же бы отдал все на свете, чтобы только и меня эти прелестные пальчики хлопнули по лбу.
Сердце во мне так и прыгало; мне
было очень стыдно и весело: я чувствовал небывалое волнение.
Я хотел
было все рассказать ему, но удержался и только улыбнулся про себя. Ложась спать, я, сам не знаю зачем, раза три повернулся на одной ноге, напомадился, лег и всю ночь спал как убитый. Перед утром я проснулся на мгновенье, приподнял голову, посмотрел вокруг себя с восторгом — и опять заснул.
«Как бы с ними познакомиться?» —
было первою моею мыслью, как только я проснулся поутру.
В этом письме, написанном безграмотным языком и неопрятным почерком, княгиня просила матушку оказать ей покровительство: матушка моя, по словам княгини,
была хорошо знакома с значительными людьми, от которых зависела ее участь и участь ее детей, так как у ней были очень важные процессы.
Я застал матушку в неприятном расположении духа: отца не
было дома, и ей не с кем было посоветоваться.
Не отвечать «благородной даме», да еще княгине,
было невозможно, а как отвечать — матушка недоумевала.
Написать записку по-французски казалось ей неуместным, а в русской орфографии сама матушка не
была сильна — и знала это — и не хотела компрометироваться.
— Очень хорошо; непременно
буду, — промолвила она, наконец. — А как вы еще молоды! Сколько вам лет, позвольте спросить?
— Годы хорошие, — произнесла она внезапно, поворачиваясь и ерзая на стуле. — А вы, пожалуйста,
будьте без церемонии. У меня просто.
— Да! У меня
был полицеймейстер знакомый, тоже Владимиром Петровичем звали. Вонифатий! не ищи ключей, ключи у меня в кармане.
В комнате, куда мы вошли, мебель
была немного получше и расставлена с большим вкусом. Впрочем, в это мгновенье я почти ничего заметить не мог: я двигался как во сне и ощущал во всем составе своем какое-то до глупости напряженное благополучие.
— Глядите на меня, — промолвила она, ласково понижая голос, — мне это не неприятно… Мне ваше лицо нравится; я предчувствую, что мы
будем друзьями. А я вам нравлюсь? — прибавила она лукаво.
— Княжна… — начал
было я.
Хотя мне очень
было приятно, что она так откровенно со мной говорила, однако я немного обиделся.
— У вас
есть гувернер? — спросила она вдруг.
Лицо ее показалось мне еще прелестнее, чем накануне; так все в нем
было тонко, умно и мило.
На ней
было темненькое, уже поношенное платье с передником; я, кажется, охотно поласкал бы каждую складку этого платья и этого передника.
Мне
было хорошо, как рыбе в воде, и я бы век не ушел из этой комнаты, не покинул бы этого места.
— Вам угодно
было вчера сказать, что вы желаете иметь полосатого котенка с большими ушами… вот я и достал-с. Слово — закон. — И он опять поклонился.
Я не присутствовал при их свидании, но за столом матушка рассказывала отцу, что эта княгиня Засекина ей кажется une femme très vulgaire, [Женщиной весьма вульгарной (фр.).] что она очень ей надоела своими просьбами ходатайствовать за нее у князя Сергия, что у ней все какие-то тяжбы и дела — des vilaines affaires d’argent [Гадкие денежные дела (фр.).] — и что она должна
быть великая кляузница.
На это отец объявил матушке, что он теперь припоминает, какая это госпожа; что он в молодости знал покойного князя Засекина, отлично воспитанного, но пустого и вздорного человека; что его в обществе звали «le Parisien», [Парижанин (фр.).] по причине его долгого житья в Париже; что он
был очень богат, но проиграл все свое состояние — и неизвестно почему, чуть ли не из-за денег, — впрочем, он бы мог лучше выбрать, — прибавил отец и холодно улыбнулся, — женился на дочери какого-то приказного, а женившись, пустился в спекуляции и разорился окончательно.
— А! Стало
быть, она не в мать.
— И не в отца, — возразил отец. — Тот
был тоже образован, да глуп.
Матушка вздохнула и задумалась. Отец умолк. Мне
было очень неловко в течение этого разговора.
После обеда я отправился в сад, но без ружья. Я дал
было себе слово не подходить к «засекинскому саду», но неотразимая сила влекла меня туда — и недаром. Не успел я приблизиться к забору, как увидел Зинаиду. На этот раз она была одна. Она держала в руках книжку и медленно шла по дорожке. Она меня не замечала.
Я направился
было к Зинаиде, но она даже не взглянула на меня, снова приподняла книгу и удалилась.
— Гости
будут, — прошептал я почти с отчаянием.
На ней
было легкое барежевое платье с бледно-синими разводами; волосы ее падали длинными локонами вдоль щек — на английский манер; эта прическа шла к холодному выражению ее лица.
Княгиня, во время стола, по-прежнему ничем не стеснялась, много
ела и хвалила кушанья.
—
Буду надеяться на ваше покровительство, Марья Николаевна и Петр Васильич, — сказала она нараспев матушке и отцу. — Что делать! Были времена, да прошли. Вот и я — сиятельная, — прибавила она с неприятным смехом, — да что за честь, коли нечего есть.
Отец почтительно ей поклонился и проводил ее до двери передней. Я стоял тут же в своей куцей куртке и глядел на пол, словно к смерти приговоренный. Обращение Зинаиды со мной меня окончательно убило. Каково же
было мое удивление, когда, проходя мимо меня, она скороговоркой и с прежним ласковым выражением в глазах шепнула мне...
Я до того сконфузился, что даже не поклонился никому; в докторе Лушине я узнал того самого черномазого господина, который так безжалостно меня пристыдил в саду; остальные
были мне незнакомы.
— По крайней мере позвольте объяснить господину Вольдемару, в чем дело, — начал насмешливым голосом Лушин, — а то он совсем растерялся. Видите ли, молодой человек, мы играем в фанты; княжна подверглась штрафу, и тот, кому вынется счастливый билет,
будет иметь право поцеловать у ней ручку. Поняли ли вы, что я вам сказал?
— Майданов, — сказала княжна высокому молодому человеку с худощавым лицом, маленькими слепыми глазками и чрезвычайно длинными черными волосами, — вы, как поэт, должны
быть великодушны и уступить ваш билет мсьё Вольдемару, так, чтобы у него было два шанса вместо одного.
Зинаида стала передо мной, наклонила немного голову набок, как бы для того, чтобы лучше рассмотреть меня, и с важностью протянула мне руку. У меня помутилось в глазах; я хотел
было опуститься на одно колено, упал на оба — и так неловко прикоснулся губами к пальцам Зинаиды, что слегка оцарапал себе конец носа ее ногтем.
В одном штрафе мне довелось сидеть с ней рядом, накрывшись одним и тем же шелковым платком: я должен
был сказать ей свой секрет.
Цитаты из русской классики со словом «пить»
Чай Николай Абрамыч
пил с ромом, по особой, как он выражался, савельцевской, системе. Сначала нальет три четверти стакана чаю, а остальное дольет ромом; затем, отпивая глоток за глотком, он подливал такое же количество рому, так что под конец оказывался уже голый ямайский напиток. Напившись такого чаю, Савельцев обыкновенно впадал в полное бешенство.
Ах, пойдю я к «дюковку»,
Сядю я за стол,
Сбрасиваю шлипу,
Кидаю под стол.
Спрасиваю милую,
Что ты будишь
пить?
А она мне отвечать:
Голова болить.
Я тебе не спрасюю,
Что в тебе болить,
А я тебе спрасюю,
Что ты будешь
пить?
Или же пиво, или же вино,
Или же фиалку, или ничего?
Илья Ильич, не подозревая ничего,
пил на другой день смородинную водку, закусывал отличной семгой, кушал любимые потроха и белого свежего рябчика. Агафья Матвеевна с детьми поела людских щей и каши и только за компанию с Ильей Ильичом выпила две чашки кофе.
— «Что ж, говорит, я с моим удовольствием!» И начали они вдвоем Скачкова усовещивать: «И что это ты все шампанское да шампанское — ты водку
пей!
К вечеру другого дня он поднялся и пошел в кабак. Насилу добрел до кабака и стал
пить. Но сколько ни
пил, хмель не брал его. Он молча сидел за столом и
пил стакан за стаканом. В кабак пришел урядник.
Ассоциации к слову «пить»
Предложения со словом «пить»
- – Об этом спросишь у него, – резонно возразила тётя. – Ты ещё будешь пить чай?
- Поэтому лучше подождать спада эндогенного выброса кортизола – это произойдёт примерно через час, – а потом уже пить кофе.
- Папа ни за что не хотел пить молоко с мёдом и луком и соблюдать постельный режим.
- (все предложения)
Сочетаемость слова «пить»
Значение слова «пить»
ПИТЬ, пью, пьёшь; прош. пил, -ла́, пи́ло (с отрицанием не́ пил, не пила́, не́ пило, не́ пили); повел. пей; прич. наст. пью́щий; прич. страд. прош. пи́тый, пит, пита́, пи́то; несов. 1. перех. и без доп. Глотая, поглощать какую-л. жидкость. Пить чай. Пить пиво. Хочется пить. (Малый академический словарь, МАС)
Все значения слова ПИТЬ
Афоризмы русских писателей со словом «пить»
Дополнительно