Неточные совпадения
— Браво! браво! Слушай, Аркадий… вот как должны современные молодые люди выражаться! И как, подумаешь, им не идти за вами! Прежде молодым людям приходилось учиться; не хотелось им прослыть за невежд, так они поневоле трудились. А теперь им стоит сказать: все
на свете вздор! — и дело в шляпе. Молодые люди
обрадовались. И в самом деле, прежде они просто были болваны, а теперь они вдруг стали нигилисты.
— Я завтра к батьке уезжаю, — проговорил Базаров. Аркадий приподнялся и оперся
на локоть. Он и удивился и почему-то
обрадовался.
— Ну, смотри же, хозяюшка, хлопочи, не осрамись; а вас, господа, прошу за мной пожаловать. Вот и Тимофеич явился к тебе
на поклон, Евгений. И он, чай,
обрадовался, старый барбос. Что? ведь
обрадовался, старый барбос? Милости просим за мной.
Катя повела Аркадия в сад. Встреча с нею показалась ему особенно счастливым предзнаменованием; он
обрадовался ей, словно родной. Все так отлично устроилось: ни дворецкого, ни доклада.
На повороте дорожки он увидел Анну Сергеевну. Она стояла к нему спиной. Услышав шаги, она тихонько обернулась.
Он знал, что Анна Сергеевна сидит наедине с Базаровым, и ревности он не чувствовал, как бывало; напротив, лицо его тихо светлело; казалось, он и дивился чему-то, и
радовался, и решался
на что-то.
Да и Кирсанов мог, положа руку на сердце, сказать, что он делает свою штуку в удовольствие себе: он
радовался на свое искусство и молодечество.
Садо считал своим долгом защищать гостя — кунака, хотя бы это стоило ему жизни, и он
радовался на себя, гордился собой за то, что поступает так, как должно.
Неточные совпадения
Бросились они все разом в болото, и больше половины их тут потопло («многие за землю свою поревновали», говорит летописец); наконец, вылезли из трясины и видят:
на другом краю болотины, прямо перед ними, сидит сам князь — да глупый-преглупый! Сидит и ест пряники писаные.
Обрадовались головотяпы: вот так князь! лучшего и желать нам не надо!
И бесы, собравшись,
радуются, а праведные стоят в отдалении и, взирая
на вас, льют слезы.
До первых чисел июля все шло самым лучшим образом. Перепадали дожди, и притом такие тихие, теплые и благовременные, что все растущее с неимоверною быстротой поднималось в росте, наливалось и зрело, словно волшебством двинутое из недр земли. Но потом началась жара и сухмень, что также было весьма благоприятно, потому что наступала рабочая пора. Граждане
радовались, надеялись
на обильный урожай и спешили с работами.
Прыщ смотрел
на это благополучие и
радовался. Да и нельзя было не
радоваться ему, потому что всеобщее изобилие отразилось и
на нем. Амбары его ломились от приношений, делаемых в натуре; сундуки не вмещали серебра и золота, а ассигнации просто валялись по полу.
Затем, имеется ли
на этой линии что-нибудь живое и может ли это"живое"ощущать, мыслить,
радоваться, страдать, способно ли оно, наконец, из"благонадежного"обратиться в"неблагонадежное" — все это не составляло для него даже вопроса…