Фельдшер же во время приемов кричал на мужиков и нарочно, с дикой злобой на них и на себя, делал им больно при перевязках. Когда он оставался один и
думал о докторе, то глаза его наливались кровью от долго затаенного бешенства, ставшего манией.
И теперь, сидя на кушетке с опухлыми коленами, Вадим Петрович раздраженно
думал о докторе, о его визите, о бесплодности, быть может, созывать консилиум и платить другим"звездам"уже не лиловенькие, а радужные.
Неточные совпадения
«То-то пустобрех»,
думал он, применяя в мыслях это название из охотничьего словаря к знаменитому
доктору и слушая его болтовню
о признаках болезни дочери.
— А знаешь, я
о тебе
думал, — сказал Сергей Иванович. — Это ни на что не похоже, что у вас делается в уезде, как мне порассказал этот
доктор; он очень неглупый малый. И я тебе говорил и говорю: нехорошо, что ты не ездишь на собрания и вообще устранился от земского дела. Если порядочные люди будут удаляться, разумеется, всё пойдет Бог знает как. Деньги мы платим, они идут на жалованье, а нет ни школ, ни фельдшеров, ни повивальных бабок, ни аптек, ничего нет.
Левины жили уже третий месяц в Москве. Уже давно прошел тот срок, когда, по самым верным расчетам людей знающих эти дела, Кити должна была родить; а она всё еще носила, и ни по чему не было заметно, чтобы время было ближе теперь, чем два месяца назад. И
доктор, и акушерка, и Долли, и мать, и в особенности Левин, без ужаса не могший
подумать о приближавшемся, начинали испытывать нетерпение и беспокойство; одна Кити чувствовала себя совершенно спокойною и счастливою.
С рукой мертвеца в своей руке он сидел полчаса, час, еще час. Он теперь уже вовсе не
думал о смерти. Он
думал о том, что делает Кити, кто живет в соседнем нумере, свой ли дом у
доктора. Ему захотелось есть и спать. Он осторожно выпростал руку и ощупал ноги. Ноги были холодны, но больной дышал. Левин опять на цыпочках хотел выйти, но больной опять зашевелился и сказал:
Я
думал о той молодой женщине с родинкой на щеке, про которую говорил мне
доктор…