В ноябре, когда наступили темные,
безлунные ночи, сердце ее до того переполнилось гнетущей тоской, что она не могла уже сдержать себя. Она вышла однажды на улицу и пошла по направлению к мельничной плотинке. Речка бурлила и пенилась; шел сильный дождь; сквозь осыпанные мукой стекла окон брезжил тусклый свет; колесо стучало, но помольцы скрылись. Было пустынно, мрачно, безрассветно. Она дошла до середины мостков, переброшенных через плотину, и бросилась головой вперед на понырный мост.
Тишина
безлунной ночи, вспугнутая на минуту стоном колокола, насторожилась, точно проснувшаяся кошка, и снова, плотно и мягко, улеглась на землю.
В
безлунную ночь страстной субботы по окраинам города, в узких щелях улиц медленно ходит женщина в черном плаще, лицо ее прикрыто капюшоном и не видно, обильные складки широкого плаща делают ее огромной, идет она молча и кажется немым воплощением неисчерпаемой скорби.
Иль, ухватив рогатый пень, // В реку низверженный грозою, // Когда на холмах пеленою // Лежит
безлунной ночи тень, // Черкес на корни вековые, // На ветви вешает кругом // Свои доспехи боевые: // Щит, бурку, панцирь и шелом, // Колчан и лук — и в быстры волны // За ним бросается потом, // Неутомимый и безмолвный.
Неточные совпадения
Люблю тебя, Петра творенье, // Люблю твой строгий, стройный вид, // Невы державное теченье, // Береговой ее гранит, // Твоих оград узор чугунный, // Твоих задумчивых
ночей // Прозрачный сумрак, блеск
безлунный, // Когда я в комнате моей // Пишу, читаю без лампады, // И ясны спящие громады // Пустынных улиц, и светла // Адмиралтейская игла, // И, не пуская тьму ночную // На золотые небеса, // Одна заря сменить другую // Спешит, дав
ночи полчаса.
Ночь настала
безлунная, не то что темная, а почти черная.
Даже сидя в коляске, старик продолжал дичиться и ежиться; но тихий, теплый воздух, легкий ветерок, легкие тени, запах травы, березовых почек, мирное сиянье
безлунного звездного неба, дружный топот и фыркание лошадей — все обаяния дороги, весны,
ночи спустились в душу бедного немца, и он сам первый заговорил с Лаврецким.
Была глубокая
ночь — темная, облачная,
безлунная и ветреная.
Изрезанный уступами каменистый берег спускается к морю, весь он кудрявый и пышный в темной листве винограда, апельсиновых деревьев, лимонов и фиг, весь в тусклом серебре листвы олив. Сквозь поток зелени, круто падающий в море, приветливо улыбаются золотые, красные и белые цветы, а желтые и оранжевые плоды напоминают о звездах в
безлунную жаркую
ночь, когда небо темно, воздух влажен.