В самом простом виде дело
происходило так: люди жили племенами, семьями, родами и враждовали, насиловали, разоряли, убивали друг друга. Насилия эти
происходили в малых и больших размерах: личность боролась
с личностью, племя
с племенем, семья
с семьей, род
с родом,
народ с народом. Бòльшие, сильнейшие совокупности завладевали слабейшими, и чем больше и сильнее становилась совокупность людей, тем меньше
происходило в ней внутренних насилий и тем обеспеченнее казалась продолжительность жизни совокупности.
Если огромные богатства, накопленные рабочими, считаются принадлежащими не всем, а исключительным лицам; если власть собирать подати
с труда и употреблять эти деньги, на что они это найдут нужным, предоставлена некоторым людям; если стачкам рабочих противодействуется, а стачки капиталистов поощряются; если некоторым людям предоставляется избирать способ религиозного и гражданского обучения и воспитания детей; если некоторым лицам предоставлено право составлять законы, которым все должны подчиняться, и распоряжаться имуществом и жизнью людей, — то всё это
происходит не потому, что
народ этого хочет и что так естественно должно быть, а потому, что этого для своих выгод хотят правительства и правящие классы и посредством физического насилия над телами людей устанавливают это.
Люди, владеющие большим количеством земель и капиталов или получающие большие жалованья, собранные
с нуждающегося в самом необходимом рабочего
народа, равно и те, которые, как купцы, доктора, художники, приказчики, ученые, кучера, повара, писатели, лакеи, адвокаты, кормятся около этих богатых людей, любят верить в то, что те преимущества, которыми они пользуются,
происходят не вследствие насилия, а вследствие совершенно свободного и правильного обмена услуг, и что преимущества эти не только не
происходят от совершаемых над людьми побоев и убийств, как те, которые
происходили в Орле и во многих местах в России нынешним летом и
происходят постоянно по всей Европе и Америке, но не имеют даже
с этими насилиями никакой связи.