Неточные совпадения
Учение Христа негодно, потому что, если бы оно было исполнено, не могла бы продолжаться наша
жизнь; другими словами: если бы мы начали жить хорошо, как нас учил Христос, мы не могли бы продолжать жить дурно, как мы живем и привыкли жить. Вопрос же о непротивлении злу насилием не только не обсуждается, но самое упоминание о том, что в учение Христа входит требование непротивления злу насилием, уже считается достаточным
доказательством неприложимости всего учения.
Доказательств учения не выставлялось никаких, кроме истины, кроме соответствия учения с истиной. Всё учение состояло в познании истины и следовании ей, в большем и большем постигновении истины и большем и большем приближении к ней в делах
жизни.
Христианство проникало в сознание человечества не одним отрицательным путем
доказательства невозможности продолжения языческой
жизни, но и своим упрощением, уяснением, освобождением от примешавшихся к нему суеверий и распространением между всеми сословиями народа.
И после этого, послав к ним десятка два болтающих притворный церковный вздор миссионеров, мы в виде неопровержимого
доказательства невозможности приложения к
жизни христианских истин приводим эти наши опыты обращения диких в христианство.
Неточные совпадения
Он видел, что сложные условия
жизни, в которых он находился, не допускали возможности тех грубых
доказательств, которых требовал закон для уличения преступности жены; видел то, что известная утонченность этой
жизни не допускала и применения этих
доказательств, если б они и были, что применение этих
доказательств уронило бы его в общественном мнении более, чем ее.
«Да, если это так, — думала Вера, — тогда не стоит работать над собой, чтобы к концу
жизни стать лучше, чище, правдивее, добрее. Зачем? Для обихода на несколько десятков лет? Для этого надо запастись, как муравью зернами на зиму, обиходным уменьем жить, такою честностью, которой — синоним ловкость, такими зернами, чтоб хватило на
жизнь, иногда очень короткую, чтоб было тепло, удобно… Какие же идеалы для муравьев? Нужны муравьиные добродетели… Но так ли это? Где
доказательства?»
— Слишком стыдно вам будет-с, если на себя во всем признаетесь. А пуще того бесполезно будет, совсем-с, потому я прямо ведь скажу, что ничего такого я вам не говорил-с никогда, а что вы или в болезни какой (а на то и похоже-с), али уж братца так своего пожалели, что собой пожертвовали, а на меня выдумали, так как все равно меня как за мошку считали всю вашу
жизнь, а не за человека. Ну и кто ж вам поверит, ну и какое у вас есть хоть одно
доказательство?
Потому-то мне и надо было тогда ваше согласие, чтобы вы меня ничем не могли припереть-с, потому что где же у вас к тому
доказательство, я же вас всегда мог припереть-с, обнаружив, какую вы жажду имели к смерти родителя, и вот вам слово — в публике все бы тому поверили и вам было бы стыдно на всю вашу
жизнь.
— Да нужно ли? — воскликнул, — да надо ли? Ведь никто осужден не был, никого в каторгу из-за меня не сослали, слуга от болезни помер. А за кровь пролиянную я мучениями был наказан. Да и не поверят мне вовсе, никаким
доказательствам моим не поверят. Надо ли объявлять, надо ли? За кровь пролитую я всю
жизнь готов еще мучиться, только чтобы жену и детей не поразить. Будет ли справедливо их погубить с собою? Не ошибаемся ли мы? Где тут правда? Да и познают ли правду эту люди, оценят ли, почтут ли ее?