Неточные совпадения
— Он боится, чтобы мы не отравили его, — сказала Марья Васильевна мужу. — Он взял, где я взяла. — И тотчас обратилась к Хаджи-Мурату через
переводчика, спрашивая, когда он теперь опять
будет молиться. Хаджи-Мурат поднял пять пальцев и показал на солнце.
Адъютант передал князю, что генерал, узнав об выходе Хаджи-Мурата, очень недоволен тем, что ему не
было доложено об этом, и что он требует, чтобы Хаджи-Мурат сейчас же
был доставлен к нему. Воронцов сказал, что приказание генерала
будет исполнено, и, через
переводчика передав Хаджи-Мурату требование генерала, попросил его идти вместе с ним к Меллеру.
Бутлер познакомился и сошелся также и с мохнатым Ханефи, названым братом Хаджи-Мурата. Ханефи знал много горских песен и хорошо
пел их. Хаджи-Мурат, в угождение Бутлеру, призывал Ханефи и приказывал ему
петь, называя те песни, которые он считал хорошими. Голос у Ханефи
был высокий тенор, и
пел он необыкновенно отчетливо и выразительно. Одна из песен особенно нравилась Хаджи-Мурату и поразила Бутлера своим торжественно-грустным
напевом. Бутлер попросил
переводчика пересказать ее содержание и записал ее.
— У нас пословица
есть, — сказал он
переводчику, — угостила собака ишака мясом, а ишак собаку сеном, — оба голодные остались. — Он улыбнулся. — Всякому народу свой обычай хорош.
В Нухе Хаджи-Мурату
был отведен небольшой дом в пять комнат, недалеко от мечети и ханского дворца. В том же доме жили приставленные к нему офицеры и
переводчик и его нукеры. Жизнь Хаджи-Мурата проходила в ожидании и приеме лазутчиков из гор и в разрешенных ему прогулках верхом по окрестностям Нухи.
С П.И. мы одинаково — он раньше несколькими годами — попали сразу по приезде в Петербург в сотрудники"Библиотеки для чтения". Там он при Дружинине и Писемском действовал по разным отделам,
был переводчиком романов и составителем всяких статей, писал до десяти и больше печатных листов в месяц.
С баниосами
были переводчики Льода и Cьоза. Я вслушивался в японский язык и нашел, что он очень звучен. В нем гласные преобладают, особенно в окончаниях. Нет ничего грубого, гортанного, как в прочих восточных языках. А баниосы сказали, что русский язык похож будто на китайский, — спасибо! Мы заказали привезти много вещей, вееров, лакированных ящиков и тому подобного. Не знаем, привезут ли.
Неточные совпадения
—
Переводчик говорит, ваше высокопревосходительство, что он не знает; может
быть, ваш — то
есть наш — император, говорит он.
О подарках они сказали, что их не могут принять ни губернаторы, ни баниосы, ни
переводчики: «Унмоглик!» — «Из Едо, — начал давиться Кичибе, — на этот счет не получено… разрешения». — «Ну, не надо. И мы никогда не примем, — сказали мы, — когда нужно
будет иметь дело с вами».
«
Будьте вы прокляты!» — думает, вероятно, он, и чиновники то же, конечно, думают; только
переводчик Кичибе ничего не думает: ему все равно, возьмут ли Японию, нет ли, он продолжает улыбаться, показывать свои фортепиано изо рту, хикает и перед губернатором, и перед нами.
Ну чем он не европеец? Тем, что однажды за обедом спрятал в бумажку пирожное, а в другой раз слизнул с тарелки сою из анчоусов, которая ему очень понравилась? это местные нравы — больше ничего. Он до сих пор не видал тарелки и ложки,
ел двумя палочками, похлебку свою
пил непосредственно из чашки. Можно ли его укорять еще и за то, что он, отведав какого-нибудь кушанья, отдавал небрежно тарелку Эйноске, который, как пудель, сидел у ног его?
Переводчик брал, с земным поклоном, тарелку и доедал остальное.
Около нас сидели на полу
переводчики; из баниосов я видел только Хагивари да Ойе-Саброски. При губернаторе они боялись взглянуть на нас, а может
быть, и не очень уважали, пока из Едо не прислали полномочных, которые делают нам торжественный и почетный прием. Тогда и прочие зашевелились, не знают, где посадить, жмут руку, улыбаются, угощают.