Неточные совпадения
Хотя все,
в особенности побывавшие
в делах офицеры, знали и могли знать,
что на войне тогда на Кавказе, да и никогда нигде не бывает той рубки врукопашную шашками, которая всегда предполагается и описывается (а если и бывает такая рукопашная шашками и штыками, то рубят и колют всегда только бегущих), эта фикция рукопашной признавалась офицерами и придавала им ту спокойную гордость и веселость, с которой они, одни
в молодецких, другие, напротив,
в самых скромных позах, сидели на барабанах, курили, пили и шутили, не заботясь о смерти, которая, так же как и Слепцова, могла всякую минуту постигнуть каждого из них.
Воронцов был очень доволен тем,
что ему, именно ему, удалось выманить и принять главного, могущественнейшего, второго после Шамиля, врага России. Одно было неприятно: командующий войсками
в Воздвиженской был генерал Меллер-Закомельский, и, по-настоящему, надо было через него вести все
дело. Воронцов же сделал все сам, не донося ему, так
что могла выйти неприятность. И эта мысль отравляла немного удовольствие Воронцова.
Хаджи-Мурат сидел рядом
в комнате и, хотя не понимал того,
что говорили, понял то,
что ему нужно было понять:
что они спорили о нем, и
что его выход от Шамиля есть
дело огромной важности для русских, и
что поэтому, если только его не сошлют и не убьют, ему много можно будет требовать от них.
Дело было
в том,
что храбрый генерал называл «выручкой» то
дело в несчастном Даргинском походе,
в котором действительно погиб бы весь отряд с князем Воронцовым, командовавшим им, если бы его не выручили вновь подошедшие войска.
В моем последнем письме я извещал вас о прибытии сюда Хаджи-Мурата: он приехал
в Тифлис 8-го; на следующий
день я познакомился с ним, и
дней восемь или девять я говорил с ним и обдумывал,
что он может сделать для нас впоследствии, а особенно,
что нам делать с ним теперь, так как он очень сильно заботится о судьбе своего семейства и говорит со всеми знаками полной откровенности,
что, пока его семейство
в руках Шамиля, он парализован и не
в силах услужить нам и доказать свою благодарность за ласковый прием и прощение, которые ему оказали.
Каждый
день он приходил ко мне узнавать, имею ли я какие-нибудь известия о его семействе, и просит меня, чтобы я велел собрать на наших различных линиях всех пленных, которые находятся
в нашем распоряжении, чтобы предложить их Шамилю для обмена, к
чему он прибавит немного денег.
Наконец он повторил мне несколько раз,
что какая бы ни была воля бога для будущего, но
что его теперь занимает только мысль о выкупе семейства;
что он умоляет меня, во имя бога, помочь ему и позволить ему вернуться
в окрестности Чечни, где бы он, через посредство и с дозволения наших начальников, мог иметь сношения с своим семейством, постоянные известия о его настоящем положении и о средствах освободить его;
что многие лица и даже некоторые наибы
в этой части неприятельской страны более или менее привязаны к нему;
что во всем этом населении, уже покоренном русскими или нейтральном, ему легко будет иметь, с нашей помощью, сношения, очень полезные для достижения цели, преследовавшей его
днем и ночью, исполнение которой так его успокоит и даст ему возможность действовать для нашей пользы и заслужить наше доверие.
Поэтому я думаю,
что не мог поступить иначе, как поступил, чувствуя, однако,
что можно будет обвинить меня
в большой ошибке, если бы вздумалось Хаджи-Мурату уйти снова.
В службе и
в таких запутанных
делах трудно, чтобы не сказать невозможно, идти по одной прямой дороге, не рискуя ошибиться и не принимая на себя ответственности; но раз
что дорога кажется прямою, надо идти по ней, — будь
что будет.
В прошлом докладе о кавказских
делах Чернышеву удалось вызвать неудовольствие Николая на Воронцова за то,
что по небрежности начальства был горцами почти весь истреблен небольшой кавказский отряд.
Дело состояло
в том,
что молодой человек, два раза не выдержавший экзамен, держал третий раз, и когда экзаменатор опять не пропустил его, болезненно-нервный студент, видя
в этом несправедливость, схватил со стола перочинный ножик и
в каком-то припадке исступления бросился на профессора и нанес ему несколько ничтожных ран.
Бутлер нынче во второй раз выходил
в дело, и ему радостно было думать,
что вот сейчас начнут стрелять по ним и
что он не только не согнет головы под пролетающим ядром или не обратит внимания на свист пуль, но, как это уже и было с ним, выше поднимет голову и с улыбкой
в глазах будет оглядывать товарищей и солдат и заговорит самым равнодушным голосом о чем-нибудь постороннем.
Радовался он немножко и тому,
что он так хорошо вчера вел себя
в деле и при наступлении и
в особенности при отступлении, когда
дело было довольно жаркое, радовался и воспоминанию о том, как вчера, по возвращении их из похода, Маша, или Марья Дмитриевна, сожительница Петрова, угощала их и была особенно проста и мила со всеми, но
в особенности, как ему казалось, была к нему ласкова.
На другой
день Бутлер проснулся
в двенадцатом часу и, вспомнив свое положение, хотел бы опять нырнуть
в забвение, из которого только
что вышел, но нельзя было.
Воронцов неопределенно обещал сделать,
что может, но откладывал, говоря,
что он решит
дело, когда приедет
в Тифлис генерал Аргутинский и он переговорит с ним.
Неточные совпадения
Батюшка пришлет денежки,
чем бы их попридержать — и куды!.. пошел кутить: ездит на извозчике, каждый
день ты доставай
в кеятр билет, а там через неделю, глядь — и посылает на толкучий продавать новый фрак.
Хлестаков. Право, не знаю. Ведь мой отец упрям и глуп, старый хрен, как бревно. Я ему прямо скажу: как хотите, я не могу жить без Петербурга. За
что ж,
в самом
деле, я должен погубить жизнь с мужиками? Теперь не те потребности; душа моя жаждет просвещения.
Городничий. Я здесь напишу. (Пишет и
в то же время говорит про себя.)А вот посмотрим, как пойдет
дело после фриштика да бутылки толстобрюшки! Да есть у нас губернская мадера: неказиста на вид, а слона повалит с ног. Только бы мне узнать,
что он такое и
в какой мере нужно его опасаться. (Написавши, отдает Добчинскому, который подходит к двери, но
в это время дверь обрывается и подслушивавший с другой стороны Бобчинский летит вместе с нею на сцену. Все издают восклицания. Бобчинский подымается.)
Что за черт!
в самом
деле! (Протирает глаза.)Целуются! Ах, батюшки, целуются! Точный жених! (Вскрикивает, подпрыгивая от радости.)Ай, Антон! Ай, Антон! Ай, городничий! Бона, как дело-то пошло!
— дворянин учится наукам: его хоть и секут
в школе, да за
дело, чтоб он знал полезное. А ты
что? — начинаешь плутнями, тебя хозяин бьет за то,
что не умеешь обманывать. Еще мальчишка, «Отче наша» не знаешь, а уж обмериваешь; а как разопрет тебе брюхо да набьешь себе карман, так и заважничал! Фу-ты, какая невидаль! Оттого,
что ты шестнадцать самоваров выдуешь
в день, так оттого и важничаешь? Да я плевать на твою голову и на твою важность!