Сначала Иван Ильич надеялся освободиться от неприятности этого
положения тем самым легким и приличным отношением к жизни, которое выручало его прежде — он пробовал игнорировать расположение духа жены, продолжал жить попрежнему легко и приятно: приглашал к себе друзей составлять партию, пробовал сам уезжать в клуб или к приятелям.
Неточные совпадения
Неловкое это
положение перервал Соколов, буфетчик Ивана Ильича, с докладом о
том, что место на кладбище,
то, которое назначила Прасковья Федоровна, будет стоить 200 руб.
Иван Ильич умер 45-ти лет, членом Судебной палаты. Он был сын чиновника, сделавшего в Петербурге по разным министерствам и департаментам
ту карьеру, которая доводит людей до
того положения, в котором, хотя и ясно оказывается, что исполнять какую-нибудь существенную должность они не годятся, они всё-таки по своей долгой и прошедшей службе и своим чинам не могут быть выгнаны и потому получают выдуманные фиктивные места и нефиктивные тысячи от 6-ти до 10-ти, с которыми они и доживают до глубокой старости.
В провинции Иван Ильич сразу устроил себе такое же легкое и приятное
положение, каково было его
положение в Правоведении. Он служил, делал карьеру и, вместе с
тем, приятно и прилично веселился; изредка он ездил по поручению начальства в уезды, держал себя с достоинством и с высшими и с низшими и с точностью и неподкупной честностью, которой не мог не гордиться, исполнял возложенные на него поручения, преимущественно по делам раскольников.
Цель его состояла в
том, чтобы всё больше и больше освобождать себя от этих неприятностей и придать им характер безвредности и приличия; и он достигал этого
тем, что он всё меньше и меньше проводил время с семьею, а когда был вынужден это делать,
то старался обеспечивать свое
положение присутствием посторонних лиц.
Он один знал, что с сознанием
тех несправедливостей, которые были сделаны ему, и с вечным пилением жены и с долгами, которые он стал делать, живя сверх средств, — он один знал, что его
положение далеко не нормально.
Иван Ильич вернулся в деревню веселый, довольный, каким он давно не был. Прасковья Федоровна тоже повеселела, и между ними заключилось перемирие. Иван Ильич рассказывал о
том, как его все чествовали в Петербурге, как все
те, которые были его врагами, были посрамлены и подличали теперь перед ним, как ему завидуют за его
положение, в особенности о
том, как все его сильно любили в Петербурге.
И его мучила эта ложь, мучило
то, что не хотели признаться в
том, что все знали и он знал, а хотели лгать над ним по случаю ужасного его
положения и хотели и заставляли его самого принимать участие в этой лжи.
Страшный, ужасный акт его умирания, он видел, всеми окружающими его был низведен на степень случайной неприятности, отчасти неприличия (в роде
того, как обходятся с человеком, который, войдя в гостиную, распространяет от себя дурной запах),
тем самым «приличием», которому он служил всю свою жизнь; он видел, что никто не пожалеет его, потому что никто не хочет даже понимать его
положения.
Так прошло две недели. В эти недели случилось желанное для Ивана Ильича и его жены событие: Петрищев сделал формальное предложение. Это случилось вечером. На другой день Прасковья Федоровна вошла к мужу, обдумывая, как объявить ему о предложении Федора Петровича, но в эту самую ночь с Иваном Ильичем свершилась новая перемена к худшему. Прасковья Федоровна застала его на
том же диване, но в новом
положении. Он лежал навзничь, стонал и смотрел перед собою остановившимся взглядом.
Его пронимала дрожь ужаса и скорби. Он, против воли, группировал фигуры, давал
положение тому, другому, себе добавлял, чего недоставало, исключал, что портило общий вид картины. И в то же время сам ужасался процесса своей беспощадной фантазии, хватался рукой за сердце, чтоб унять боль, согреть леденеющую от ужаса кровь, скрыть муку, которая готова была страшным воплем исторгнуться у него из груди при каждом ее болезненном стоне.
Не говоря о том, что политические лучше помещались, лучше питались, подвергались меньшим грубостям, перевод Масловой к политическим улучшил ее
положение тем, что прекратились эти преследования мужчин, и можно было жить без того, чтобы всякую минуту ей не напоминали о том ее прошедшем, которое она так хотела забыть теперь.
А потому сей суд и полагает: означенное имение, ** душ, с землею и угодьями, в каком ныне
положении тое окажется, утвердить по представленной на оное купчей за генерал-аншефа Троекурова; о удалении от распоряжения оным гвардии поручика Дубровского и о надлежащем вводе во владение за него, г. Троекурова, и об отказе за него, как дошедшего ему по наследству, предписать ** земскому суду.
Подпоручик принялся перебирать одну за другой карточки простой фотографии и цветной, на которых во всевозможных видах изображалась в самых скотских образах, в самых неправдоподобных
положениях та внешняя сторона любви, которая иногда делает человека неизмеримо ниже и подлее павиана. Горизонт заглядывал ему через плечо, подталкивал локтем и шептал:
Неточные совпадения
Анна Андреевна, Анна Андреевна Марья Антоновна стоят у окна в
тех же самых
положениях.
Милон. Это его ко мне милость. В мои леты и в моем
положении было бы непростительное высокомерие считать все
то заслуженным, чем молодого человека ободряют достойные люди.
Я ни от кого их не таю для
того, чтоб другие в подобном
положении нашлись меня умнее.
Утвердительно можно сказать, что упражнения эти обязаны своим происхождением перу различных градоначальников (многие из них даже подписаны) и имеют
то драгоценное свойство, что, во-первых, дают совершенно верное понятие о современном
положении русской орфографии и, во-вторых, живописуют своих авторов гораздо полнее, доказательнее и образнее, нежели даже рассказы «Летописца».
А так как подобное противоестественное приурочение известного к неизвестному запутывает еще более,
то последствие такого
положения может быть только одно: всеобщий панический страх.