Неточные совпадения
Жданов сидел сначала совершенно неподвижно, с глазами, устремленными на тлевшие уголья, и лицо его, освещенное красноватым светом, казалось чрезвычайно мрачным; потом скулы его под ушами стали двигаться все быстрее и быстрее, и наконец он встал и, разостлав шинель, лег в
тени сзади костра. Или он ворочался и кряхтел, укладываясь спать, или же
смерть Веленчука и эта печальная погода так настроили меня, но мне действительно показалось, что он плачет.
«Скачи скорей в мой старый дом, // Там дочь моя; ни ночь, ни днем // Не ест, не спит, всё ждет да ждет, // Покуда милый не придет! // Спеши… уж близок мой конец, // Теперь обиженный отец // Для вас лишь страшен как мертвец!» // Он дальше говорить хотел, // Но вдруг язык оцепенел; // Он сделать знак хотел рукой, // Но пальцы сжались меж собой. //
Тень смерти мрачной полосой // Промчалась на его челе; // Он обернул лицо к земле, // Вдруг протянулся, захрипел, // И дух от тела отлетел!
Неточные совпадения
Меж гор, лежащих полукругом, // Пойдем туда, где ручеек, // Виясь, бежит зеленым лугом // К реке сквозь липовый лесок. // Там соловей, весны любовник, // Всю ночь поет; цветет шиповник, // И слышен говор ключевой, — // Там виден камень гробовой // В
тени двух сосен устарелых. // Пришельцу надпись говорит: // «Владимир Ленской здесь лежит, // Погибший рано
смертью смелых, // В такой-то год, таких-то лет. // Покойся, юноша-поэт!»
Ему казалось, что он весь запылился, выпачкан липкой паутиной; встряхиваясь, он ощупывал костюм, ловя на нем какие-то невидимые соринки, потом, вспомнив, что, по народному поверью, так «обирают» себя люди перед
смертью, глубоко сунул руки в карманы брюк, — от этого стало неловко идти, точно он связал себя. И, со стороны глядя, смешон, должно быть, человек, который шагает одиноко по безлюдной окраине, — шагает, сунув руки в карманы, наблюдая судороги своей
тени, маленький, плоский, серый, — в очках.
Смерть тетки вызвала горькие, искренние слезы Ольги и легла
тенью на ее жизнь на какие-нибудь полгода.
Вернулась Ванда. Она медленно, осторожно уселась на край Жениной постели, там, где падала
тень от лампового колпака. Из той глубокой, хотя и уродливой душевной деликатности, которая свойственна людям, приговоренным к
смерти, каторжникам и проституткам, никто не осмелился ее спросить, как она провела эти полтора часа. Вдруг она бросила на стол двадцать пять рублей и сказала:
Но в том-то и ужас, что эти тела — невидимые — есть, они непременно, неминуемо должны быть: потому что в математике, как на экране, проходят перед нами их причудливые, колючие
тени — иррациональные формулы; и математика, и
смерть — никогда не ошибаются.