Неточные совпадения
5) Души человеческие, отделенные телами друг от друга и от бога, стремятся к соединению с тем, от чего они отделены, и достигают этого соединения с душами других
людей любовью, с богом —
сознанием своей божественности. В этом всё большем и большем соединении с душами других
людей — любовью и с богом —
сознанием своей божественности заключается и смысл и благо человеческой жизни.
6) Большее и большее соединение души человеческой с другими существами и богом, и потому и большее и большее благо
человека, достигается освобождением души от того, что препятствует любви к
людям и
сознанию своей божественности: грехи, т. е. потворство похотям тела, соблазны, т. е. ложные представления о благе, и суеверия, т. е. ложные учения, оправдывающие грехи и соблазны.
22) Во-вторых, усилия эти во власти
человека еще и потому, что они заключаются не в совершении каких-либо могущих быть неисполнимыми поступков, а только в воздержании, всегда возможном для
человека: усилия воздержания от поступков, противных любви к ближнему и
сознанию человеком в себе божественного начала.
23) Усилия воздержания от слов, противных любви к ближнему и
сознанию человеком в себе божественного начала...
24) И усилия воздержания от мыслей, противных любви к ближнему и
сознанию человеком в себе божественного начала.
30) Для
человека, понимающего свою жизнь так, как она только и может быть понимаема, всё большим и большим соединением своей души со всем живым любовью и
сознанием своей божественности — с богом, достигаемым только усилием в настоящем, не может быть вопроса о том, что будет с его душою после смерти тела. Душа не была и не будет, а всегда естьв настоящем. О том же, как будет сознавать себя душа после смерти тела, не дано знать
человеку, да и не нужно ему.
Совесть — это
сознание того духовного существа, которое живет во всех
людях. И только тогда, когда она такое
сознание, она верный руководитель жизни
людей. А то часто
люди считают за совесть не
сознание этого духовного существа, а то, что считается хорошим или дурным теми
людьми, с которыми они живут.
Человек может всякую минуту спросить себя, что я такое и что я сейчас делаю, думаю, чувствую, и может ответить себе: сейчас я делаю, думаю, чувствую то-то и то-то. Но если
человек спросит себя: что же такое то, что во мне сознает то, что я делаю, думаю, чувствую? — то он ничего не может ответить другого, как только то, что это
сознание себя. Вот это-то
сознание себя и есть то, что мы называем душою.
Бог есть. Нам не нужно этого доказывать. Доказывать бога — кощунство; отрицать его — безумие. Бог живет в нашей совести, в
сознании всего человечества, в окружающей нас вселенной. Отрицать бога под сводом звездного неба, у гроба дорогих
людей или при радостной смерти казнимого мученика может только или очень жалкий, или очень развращенный
человек.
Даже и тогда, когда в
человеке пробуждается
сознание своей души, он все-таки исполняет желания тела, противные желанию души, и этим делает себе вред, ошибается, грешит.
В наше время большая часть
людей думает, что благо жизни в служении телу. Это видно из того, что самое распространенное в наше время учение это — учение социалистов. По этому учению, жизнь с малыми потребностями есть жизнь скотская, и увеличение потребностей это первый признак образованного
человека, признак
сознания им своего человеческого достоинства.
Люди нашего времени так верят этому ложному учению, что только глумятся над теми мудрецами, которые в уменьшении потребностей видели благо
человека.
Главное средство борьбы с похотью — это
сознание человеком своей духовности. Стоит
человеку вспомнить, кто он, для того, чтобы половая страсть представилась ему тем, что она и есть: унизительным животным свойством.
Гордость совсем не то, что
сознание человеческого достоинства. Гордость увеличивается от ложной почести и ложной похвалы людской;
сознание же достоинства увеличивается, напротив, от ложного унижения и осуждения
людей.
Сознание греха часто полезнее для
человека, чем доброе дело:
сознание греха смиряет
человека, доброе же дело часто раздувает его гордость.
Мало того, что
люди этим путем избавляются от
сознания ответственности за совершаемые ими дела, они теряют нравственное
сознание своей ответственности еще и оттого, что, складываясь в государственное устройство, они так продолжительно, постоянно и напряженно уверяют себя и других в том, что все они не одинаковые
люди, а
люди, различающиеся между собою, «как звезда от звезды», что начинают искренно верить в это.
Особенная любовь к своему народу прежде соединяла
людей, в наше же время, когда
люди уже соединены путями сообщения, торговлей, промышленностью, наукой, искусством, а главное, нравственным
сознанием, такая особенная любовь к своему народу не соединяет, а разъединяет
людей.
То особенное одно и то же чувство умиления, которое мы испытываем при виде только что рожденного и только что умершего человеческого существа, к какому бы сословию он ни принадлежал, показывает нам наше врожденное
сознание равенства всех
людей.
Было время, когда
люди могли не понимать и действительно не понимали значения этого вопроса, но ряд страшных страданий, среди которых живет теперь человечество, привел
людей к
сознанию необходимости на деле решения вопроса.
Освобождается
человек от соблазна только упорной борьбой с самим собой и постоянным вызыванием в себе
сознания своего единства с богом и потому искания одобрения только одного его.
Единственное объяснение той безумной жизни, противной
сознанию лучших
людей всех времен, которую ведут
люди нашего времени, в том, что молодые поколения обучаются бесчисленным самым трудным предметам: о состоянии небесных тел, о состоянии земли за миллионы лет, о происхождении организмов и т. п., не обучаются они только тому одному, что всем и всегда нужно: тому, какой смысл человеческой жизни, как надо прожить ее, что думали об этом вопросе и как решили его мудрейшие
люди всех веков.
Грехи, соблазны и суеверия задерживают, скрывают от
человека его душу. Чтобы раскрыть для самого себя свою душу,
человеку нужно делать усилия
сознания; и потому в этих усилиях
сознания главное дело жизни
человека.
Самоотречение освобождает
людей от грехов, смирение — от соблазнов, правдивость — от суеверий. Но для того, чтобы
человек мог отрекаться от похотей тела, смиряться перед соблазнами гордости и проверять разумом запутывающие его суеверия, он должен делать усилия. Только усилиями
сознания может
человек избавиться от грехов, соблазнов и суеверий, лишающих его блага.
Царство божие усилием берется. Царство божие внутри вас есть (Луки XVI, 16; XVII, 21). Эти два стиха евангелия значат то, что только усилием
сознания могут
люди побороть в себе те грехи, соблазны и суеверия, которые задерживают приближение царства божия.
Люди часто думают, что для того, чтобы быть истинным христианином, надо делать особенные, необыкновенные дела. Это неправда. Для христианства нужны не особенные, необыкновенные дела, а только всегдашнее усилие
сознания, освобождающее себя от грехов, соблазнов и суеверий.
«Будьте совершенны, как совершен отец ваш небесный», — сказано в евангелии. Это не значит то, что Христос велит
человеку быть таким же совершенным, как бог, а значит то, что всякий
человек должен делать усилия
сознания, чтобы приближаться к совершенству. Полное совершенство — это бог; дело же
человека приближаться к этому совершенству, и в этом приближении — жизнь
человека.
Как ошибочно просить бога или даже
людей, чтобы они вывели меня из моего плохого положения!
Человеку не нужно ничьей помощи, не нужно и выходить из того положения, в котором он находится, а нужно одно: самому делать усилия
сознания для того, чтобы освобождаться от грехов, соблазнов и суеверий. Только в той мере, в которой освободится
человек от грехов, соблазнов и суеверий, изменится и улучшится его положение.
Время только для телесной жизни. Духовное же существо
человека всегда вне времени. А вне времени оно потому, что деятельность духовного существа
человека только в усилии
сознания. А усилие
сознания всегда вне времени, потому что оно всегда только в настоящем, а настоящее не во времени.
Большинство
людей христианского мира уже не верит более в языческие основы, руководящие их жизнью, а верит в христианские основы, признаваемые ими в своем
сознании, но жизнь продолжает идти попрежнему.
Человек — носитель бога.
Сознание своей божественности он может выражать словом. Как же не быть осторожным в слове?
Люди говорят о нравственном и религиозном учении и о совести, как о двух раздельных руководителях
человека. В действительности же есть только один руководитель — совесть, то есть
сознание того голоса бога, который живет в нас. Голос этот несомненно решает для каждого
человека, что ему должно и чего не должно делать. И этот голос всегда может быть вызван в себе всяким
человеком усилием мысли.
Если же бы они этого не сделали, и
сознание возвышенного назначения
человека не оказало бы никакого действия, и телесная жизнь приобрела бы, от стремления к наслаждению, будто бы совпадающему с назначением, некоторую силу, то нравственная жизнь исчезла бы безвозвратно.
Отречение от животного блага ради духовного есть последствие изменения
сознания, то есть
человек, признававший себя прежде только животным, начинает признавать себя духовным существом. Если это изменение
сознания совершилось, то то, что представлялось прежде лишением, страданием, представляется уже не лишением и страданием, а только естественным предпочтением лучшего худшему.
Чем больше
человек переносит свою жизнь из жизни животной в жизнь духовную, тем жизнь его становится свободнее и радостнее. Для того же, чтобы
человек мог переносить свою жизнь из жизни животной в жизнь духовную, надо, чтобы он сознавал себя духовным существом. Для того же, чтобы
человек мог сознавать себя духовным существом, ему надо отрекаться от жизни телесной. Для веры нужно самоотречение, для самоотречения нужно
сознание. Одно помогает другому.
Сознание, что я могу, потому что должен, открывает в
человеке глубину божественных дарований, которая дает ему почувствовать, как священному пророку, величие и возвышенность его истинного назначения.
Между тем как
сознание человеком в себе духовного начала, вызывающее отречение от своей личности, гораздо сильнее всяких наград побуждает
человека к исполнению закона добра.
Для каждой, входящей в
сознание людей, истины, заменяющей прежнее заблуждение, бывает время, когда заблуждение явно и очевидна истина, долженствующая заменить его. Но
люди, которым или выгодно это заблуждение, или привычно им, стараются всеми силами поддержать его. В такие времена бывает особенно важно смелое провозглашение истины.
«Дряхлость, впадение в детство есть уничтожение
сознания и жизни
человека», — говорят
люди.
Сознание близости смерти учит
людей тому, чтобы уметь кончать свои дела. Из всех же дел есть только одно дело, которое всегда совсем закончено: это дело любви в настоящем.
Мы боимся смерти только потому, что считаем собою то орудие, которым мы призваны работать, — свое тело. А стоит привыкнуть считать собою то, что работает орудием, — дух, и не может быть страха.
Человек, считающий свое тело только данным ему для работы орудием, испытает в минуту смерти только
сознание неловкости, которое испытал бы работник, когда у него отнято прежнее орудие, которым он привык работать, а новое не дано еще.
Сознание всего, заключенное в пределы тела отдельного
человека, стремится расширить свои пределы.
Человек в первой половине своей жизни всё больше и больше любит предметы,
людей, то есть, выходя из своих пределов, переносит свое
сознание в другие существа.
«Иго мое благо».
Люди надевают на себя ярмо, не по ним сделанное, и впрягаются в воз не по их силам. Ярмо не по себе и воз не по силам, — это жизнь для блага своего тела или для телесного блага других
людей. Благо только во всё большем и большем
сознании в себе бога. Только это ярмо сделано как раз по силам
людей, и ему-то учит Иисус. Попробуйте и узнаете, как ладно и легко. Кто захочет узнать, правду ли я говорю, пусть попытается делать то, что я говорю, — сказал Иисус.