Люди боятся смерти и желают жить как можно дольше. Но если смерть
есть несчастье, то не всё ли равно умереть через 30 или через 300 лет? Много ли радости для приговоренного к смерти в том, что товарищей его казнят через три дня, а его через 30 дней?
В положениях людей есть соединение злого и доброго, но в стремлениях людей нет такого смешения: стремление бывает или злое — в исполнении воли своего животного существа, или доброе — в исполнении воли бога. Отдайся человек первому стремлению, и он не может не быть несчастен; отдайся второму, и для него не может
быть несчастья, — всё благо.
Неточные совпадения
Потребности тела, одного тела, легко удовлетворяются. Нужно особенное
несчастье, чтобы у человека не
было одежды прикрыть тело и куска хлеба, чтобы наесться. Но никакими силами нельзя добыть всего того, чего может пожелать человек.
Мы пользуемся благами культуры и цивилизации, но не благами нравственности. При настоящем состоянии людей можно сказать, что счастье государств растет вместе с
несчастьями людей. Так что невольно задаешь себе вопрос, не счастливее ли мы
были бы в первобытном состоянии, когда у нас не
было этой культуры и цивилизации, чем в нашем настоящем состоянии?
Когда чувствуешь себя несчастным, вспомни о
несчастиях других и о том, что могло бы
быть еще хуже. Вспомни еще, чем ты виноват
был прежде и теперь виноват; а самое главное, помни то, что то, что ты называешь
несчастием,
есть то, что послано тебе для твоего испытания, для того, чтобы ты выучился покорно и любовно переносить
несчастие, для того, чтобы ты благодаря этому
несчастию стал лучше. А в том, чтобы становиться лучше, всё дело твоей жизни.
Живи истинной жизнью — и много
будешь иметь противников, но и противники твои
будут любить тебя. Много
несчастий принесет тебе жизнь, но ими-то ты и счастлив
будешь и жизнь благословишь, и других благословить заставишь.
Всё, что люди считают
несчастьем, злом, происходит оттого, что человек считает действительно существующей свою телесную личность: Ивана, Петра, Мавру, Наталью, тогда как телесная личность
есть только пределы, в которых проявилось действительно существующее вечное всё.
— От нас, от нас, поверьте мне (он схватил ее за обе руки; Лиза побледнела и почти с испугом, но внимательно глядела на него), лишь бы мы не портили сами своей жизни. Для иных людей брак по любви может
быть несчастьем; но не для вас, с вашим спокойным нравом, с вашей ясной душой! Умоляю вас, не выходите замуж без любви, по чувству долга, отреченья, что ли… Это то же безверие, тот же расчет, — и еще худший. Поверьте мне — я имею право это говорить: я дорого заплатил за это право. И если ваш бог…
Холерина перешла, таким образом, в другой припадок, истерического самоосуждения. Я уже упоминал об этих припадках, говоря о письмах его к Варваре Петровне. Он вспомнил вдруг о Lise, о вчерашней встрече утром: «Это было так ужасно и — тут, наверно,
было несчастье, а я не спросил, не узнал! Я думал только о себе! О, что с нею, не знаете ли вы, что с нею?» — умолял он Софью Матвеевну.
— Дети мои, дети моего сердца! — сказал он. — Живите, цветите и в минуты счастья вспоминайте когда-нибудь про бедного изгнанника! Про себя же скажу, что несчастье есть, может быть, мать добродетели. Это сказал, кажется, Гоголь, писатель легкомысленный, но у которого бывают иногда зернистые мысли. Изгнание
есть несчастье! Скитальцем пойду я теперь по земле с моим посохом, и кто знает? может быть, через несчастья мои я стану еще добродетельнее! Эта мысль — единственное оставшееся мне утешение!
Неточные совпадения
Стародум. Они жалки, это правда; однако для этого добродетельный человек не перестает идти своей дорогой. Подумай ты сама, какое
было бы
несчастье, ежели б солнце перестало светить для того, чтоб слабых глаз не ослепить.
«Если так, то это
несчастие!» говорил этот его взгляд. Это
было минутное впечатление, но она никогда уже не забыла его.
Как ни горько
было теперь княгине видеть
несчастие старшей дочери Долли, сбиравшейся оставить мужа, волнение о решавшейся судьбе меньшой дочери поглощало все ее чувства.
При взгляде на тендер и на рельсы, под влиянием разговора с знакомым, с которым он не встречался после своего
несчастия, ему вдруг вспомнилась она, то
есть то, что оставалось еще от нее, когда он, как сумасшедший, вбежал в казарму железнодорожной станции: на столе казармы бесстыдно растянутое посреди чужих окровавленное тело, еще полное недавней жизни; закинутая назад уцелевшая голова с своими тяжелыми косами и вьющимися волосами на висках, и на прелестном лице, с полуоткрытым румяным ртом, застывшее странное, жалкое в губках и ужасное в остановившихся незакрытых глазах, выражение, как бы словами выговаривавшее то страшное слово — о том, что он раскается, — которое она во время ссоры сказала ему.
— Положим, какой-то неразумный ridicule [смешное] падает на этих людей, но я никогда не видел в этом ничего, кроме
несчастия, и всегда сочувствовал ему», сказал себе Алексей Александрович, хотя это и
было неправда, и он никогда не сочувствовал
несчастиям этого рода, а тем выше ценил себя, чем чаще
были примеры жен, изменяющих своим мужьям.