Неточные совпадения
Мы всё находим, только самих себя не умеем найти. Удивительное дело! Человек живет на свете много лет и не может
заметить за собою, когда он чувствует себя лучше всего. Только бы
замечал это человек, и ему ясно станет,
в чем его истинное благо; ясно станет то, что хорошо ему бывает только тогда, когда
в душе его любовь к людям.
Дело человека
в этой жизни
в том, чтобы исполнять волю бога. Воля бога
в том, чтобы человек увеличивал
в себе любовь и проявлял ее
в мире. Что же может делать человек для того, чтобы проявлять
в себе любовь? Одно: устранять всё то, что
метает ее проявлению. Что же мешает этому? Грехи мешают проявлению любви.
Дети еще не привыкли к грехам, и всякий грех противен им. Взрослые уже попали
в соблазны и грешат и не
замечают этого.
Надобно бы
в муки ада включить вечную праздность, а ее-то, напротив,
поместили среди радостей рая.
Только что порадовался на себя: какой,
мол, я хороший, — так и готов,
в яме.
Те люди, которые имеют власть, всегда уверены
в том, что руководит людьми только насилие, и потому для поддержания существующего порядка
смело употребляют насилие. Существующий же порядок держится не насилием, а общественным мнением; общественное же мнение нарушается насилием. И потому деятельность насилия ослабляет, нарушает то самое, что оно хочет поддерживать.
Масса привыкла поклоняться насилию, и она молится на него
в виде
меча, тюрьмы, виселицы.
Страх перед наказанием никогда не удержал ни одного убийцу. Тот, кто идет убивать своего соседа из
мести или нужды, не рассуждает много о последствиях. Убийца всегда уверен, что избегнет преследования. Если бы когда-нибудь было объявлено, что никакого наказания не будут налагать на убийц, число убийств не увеличилось бы ни на один случай. Весьма вероятно, напротив, что оно уменьшилось бы, потому что не было бы преступников, развращенных
в тюрьмах.
Но все эти учения — пустые слова, потому что
в корне их только дурные чувства:
месть, страх, себялюбие, ненависть.
Надо заниматься серьезными, стоящими внимания и забот людей вопросами, а не мечтами о таком устройстве мира,
в котором люди подставляли бы другую щеку, когда их бьют по одной, отдавали бы кафтан, когда с них снимают рубаху, и жили бы, как птицы небесные, — всё это пустая болтовня», — говорят люди, не
замечая того, что корень всех каких бы то ни было вопросов именно
в том самом, чтò они называют пустой болтовней.
Если мы сидим
в движущемся корабле и смотрим на какую-нибудь вещь на этом же корабле, то мы не
замечаем того, что плывем; если же мы посмотрим
в сторону на то, что не движется вместе с нами, например на берег, то тотчас же
заметим, что движемся. То же и
в жизни. Когда все люди живут не так, как должно, то это незаметно нам, но стоит одному опомниться и зажить по-божьи, и тотчас же становится явным то, как дурно живут остальные. Остальные же всегда гонят за это того, кто живет не так, как они все.
Личина для государей необходима, так как большинство судит о них по тому, чем они кажутся, и только весьма немногие бывают
в состоянии отличить кажущееся от действительного; и если даже эти немногие поймут настоящие качества государей, они не
посмеют высказать свое мнение, противное мнению большинства, да и побоятся оскорбить достоинство верховной власти, представляемой государем.
В особенности удивлялся он слепоте тех ложных ученых, которые не сознают, что человеческий ум не может проникнуть
в эти тайны. — Потому-то, — говорил он, — все эти люди, воображающие, что
смеют толковать о них, далеко не сходятся
в своих основных мнениях, и когда послушаешь их всех вместе, то кажется, что находишься среди сумасшедших. И действительно, какие отличительные признаки несчастных, одержимых безумием? Они боятся того,
в чем нет ничего страшного, и не страшатся того, что действительно опасно.
В утешение же тем, кто посвящает свою жизнь и силы благородной и трудной борьбе с заблуждениями какого бы то ни было рода,
смело можно сказать, что хотя до появления истины заблуждение и будет делать свое дело, как совы и летучие мыши — ночью, но что скорее совы и летучие мыши запугают и загонят солнце туда, откуда оно взошло, чем прежнее заблуждение вытеснит познанную и отчетливо и до конца высказанную истину и займет беспрепятственно ее свободное место.
Человек закричал бы от боли, если бы, не работая, почувствовал
в мышцах ту боль, которую он, не
замечая ее, испытывает при работе. Точно так же и человек, не работающий духовную работу над своим внутренним миром, испытывает мучительную боль от тех невзгод, которые, не
замечая их, переносит человек, полагающий главное дело жизни
в усилии для освобождения себя от грехов, соблазнов и суеверий, то есть
в нравственном совершенствовании.
Хорошо учение слабости, основатель которого погиб мучеником на кресте, не изменяя себе, и последователи которого насчитывают тысячи мучеников, единственных людей,
смело смотревших
в глаза злу и восстававших против него.
Мы возмущаемся на телесные преступления: объелся, подрался, прелюбодействовал, убил, — а легко смотрим на преступления слова: осудил, оскорбил, передал, напечатал, написал вредные, развращающие слова, а между тем последствия преступлений слова гораздо более тяжелы и значительны, чем преступления тела. Разница только
в том, что зло телесных преступлений тотчас же заметно. Зло же преступления слова мы не
замечаем, потому что оно сказывается далеко от нас и по месту и по времени.
Те самые недостатки, которые
в других тяжелы и несносны,
в нас самих точно ничего и не весят: их не чувствуешь. Часто бывает то, что люди, говоря о других и жестоко осуждая их, не
замечают того, что они описывают самих себя.
Просматривая историю человечества, мы то и дело
замечаем, что самые явные нелепости сходили для людей за несомненные истины, что целые нации делались жертвами диких суеверий и унижались перед подобными себе смертными, нередко перед идиотами или сластолюбцами, которых их воображение превращало
в представителей божества; видим, что целые народы изнывали
в рабстве, страдали и умирали с голоду ради того, чтобы люди, жившие их трудами, могли вести праздную и роскошную жизнь.
Разумный, доживший до глубокой старости человек, чувствуя, что он теперь не может сделать телесными силами и сотой доли того, что он делал
в 30 лет, так же мало огорчается этим, так же мало
замечает это, как он, будучи 30 лет, не огорчался и не
замечал того, что он уже не может делать того, что делал
в детстве.
Люди
молят бога помочь им
в том, что не
в них, а он всегда готов помочь им тем, что
в них самих. А то они хотят, чтобы он помог им, как они этого хотят, а не так, как он этого хочет.
Неточные совпадения
Городничий (
в сторону).О, тонкая штука! Эк куда
метнул! какого туману напустил! разбери кто хочет! Не знаешь, с которой стороны и приняться. Ну, да уж попробовать не куды пошло! Что будет, то будет, попробовать на авось. (Вслух.)Если вы точно имеете нужду
в деньгах или
в чем другом, то я готов служить сию минуту. Моя обязанность помогать проезжающим.
Городничий. Вам тоже посоветовал бы, Аммос Федорович, обратить внимание на присутственные места. У вас там
в передней, куда обыкновенно являются просители, сторожа завели домашних гусей с маленькими гусенками, которые так и шныряют под ногами. Оно, конечно, домашним хозяйством заводиться всякому похвально, и почему ж сторожу и не завесть его? только, знаете,
в таком месте неприлично… Я и прежде хотел вам это
заметить, но все как-то позабывал.
Городничий. Да я так только
заметил вам. Насчет же внутреннего распоряжения и того, что называет
в письме Андрей Иванович грешками, я ничего не могу сказать. Да и странно говорить: нет человека, который бы за собою не имел каких-нибудь грехов. Это уже так самим богом устроено, и волтерианцы напрасно против этого говорят.
Хлестаков. Да что? мне нет никакого дела до них. (
В размышлении.)Я не знаю, однако ж, зачем вы говорите о злодеях или о какой-то унтер-офицерской вдове… Унтер-офицерская жена совсем другое, а меня вы не
смеете высечь, до этого вам далеко… Вот еще! смотри ты какой!.. Я заплачу, заплачу деньги, но у меня теперь нет. Я потому и сижу здесь, что у меня нет ни копейки.
Ты, я знаю, пишешь статейки:
помести их
в свою литературу.