Неточные совпадения
Не дано знать этого человеку для того, чтобы он душевные силы свои напрягал не на заботу о положении своей отдельной души в воображаемом другом, будущем
мире, а только на достижение в этом
мире, сейчас, вполне определенного и ничем не нарушаемого блага соединения со всеми живыми существами и с
богом.
Есть две веры: вера доверия тому, что говорят люди, — это вера в человека или в людей, и таких вер много различных, и вера в свою зависимость от того, кто послал меня в
мир. Это вера в
бога, и такая вера одна для всех людей.
Если человек не видит в каждом ближнем тот же дух, который соединяет его со всеми людьми
мира, он живет, как во сне. Только тот проснулся и живет по-настоящему, кто во всяком ближнем видит и себя и
бога.
Кроме всего телесного в себе и во всем
мире, мы знаем еще нечто бестелесное, дающее жизнь нашему телу и связанное с ним. Это нечто бестелесное, связанное с нашим телом, мы называем душою. Это же бестелесное, ни с чем не связанное и дающее жизнь всему, что есть, мы называем
богом.
Если бы мы не видели глазами, не слышали ушами, не щупали руками, мы ничего бы не знали из того, что вокруг нас. Если же бы мы не сознавали
бога в себе, мы не знали бы и самих себя, не знали бы в себе того, кто видит, слышит, ощупывает
мир кругом себя.
Если я живу мирской жизнью, я могу обходиться без
бога. Но стоит мне подумать о том, откуда я взялся, когда родился и куда денусь, когда умру, и я не могу не признать, что есть то, от чего я пришел, к чему я иду. Не могу не признать, что я пришел в этот
мир от чего-то мне не понятного и что иду я к такому же чему-то непонятному мне.
Люди говорят про
бога, что он живет на небе. Говорят также и то, что он живет в человеке. И то и другое правда. Он и на небе, то есть в бесконечном
мире, и в душе человека.
Так что
бог есть та сущность жизни, которую человек сознает в себе и познает во всем
мире как желание блага и осуществление его.
Как
бог вечен, так и видимый
мир, тень его, вечен. Но видимый
мир только тень. Истинно существует только невидимая сила —
бог.
Можно не думать о том, что такое весь
мир без конца во все стороны и что такое моя душа, которая знает сама себя; но если только подумать об этом, то нельзя не признать того, что мы называем
богом.
Если бы был такой огромный храм, в котором свет шел бы сверху только в самой середине, то для того, чтобы сойтись людям в этом храме, им всем надо было бы только идти на свет в середину. То же и в
мире. Иди все люди к
богу, и все сойдутся.
Дело человека в этой жизни в том, чтобы исполнять волю
бога. Воля
бога в том, чтобы человек увеличивал в себе любовь и проявлял ее в
мире. Что же может делать человек для того, чтобы проявлять в себе любовь? Одно: устранять всё то, что метает ее проявлению. Что же мешает этому? Грехи мешают проявлению любви.
Те люди, которые верят в то, что
бог сотворил
мир, часто спрашивают: зачем же сотворил
бог людей так, что они должны грешить, не могут не грешить?
Одни говорят, что наказание нужно для устрашения, другие — что оно нужно для исправления, третьи говорят, что оно нужно для того, чтобы была справедливость, точно
бог без судей не сумеет установить справедливость в
мире.
Вера есть установление отношения человека к
богу, к
миру и вытекающее из этого отношения определение своего назначения. Какова же должна быть жизнь человека, если это отношение и вытекающее из него определение назначения ложны?
Просить
бога о вещественном: о дожде, о выздоровлении, об избавлении от врагов и т. п. нельзя уже потому, что в то же самое время другие люди могут просить о противоположном, главное же, нельзя потому, что в вещественном
мире нам дано всё, что нам нужно. Молитва может быть о том, чтобы
бог помог нам жить духовной жизнью, такой жизнью, при которой всё, что случается с нами, всё было бы нам на благо. Просительная же молитва о вещественном есть только самообольщение.
Если ты презираешь
мир, то это небольшая заслуга. Для того, кто живет в
боге, и он сам и
мир всегда будут ничто.
Выражаясь на языке наших предков, мы «забыли
бога», а употребляя современный способ выражения, мы должны сказать, что ложно понимаем жизнь
мира.
Благо же это, главным образом, потому, что мы можем беседовать с свидетелем внутри нас, который есть
бог, беседовать тогда, когда нас в
миру презирают, не уважают и лишают любви.
Какое же из двух предположений вероятнее? Разве можно допустить, чтобы нравственные существа — люди — были поставлены в необходимость справедливо проклинать существующий порядок
мира, тогда как перед ними выход, разрешающий их противоречие? Они должны проклинать
мир и день своего рождения, если нет
бога и будущей жизни. Если же, напротив, есть и то и другое, жизнь сама по себе становится благом и
мир — местом нравственного совершенствования и бесконечного увеличения счастья и святости.
Никто не может похвалиться тем, что он знает то, что есть
бог и будущая жизнь. Я не могу сказать, что знаю несомненно, что есть
бог и мое бессмертие, но я должен сказать, что я чувствую и то, что есть
бог, и то, что мое я бессмертно. Это значит, что вера моя в
бога и другой
мир так связаны с моей природой, что вера эта не может быть отделена от меня.
Какого же тебе еще блага, когда в тебе
бог и весь
мир?
Если есть добрый
бог и он сотворил
мир, то он наверное сотворил его так, чтобы всем, — стало быть, и нам, людям, — было хорошо.
То же самое делают в
мире люди, когда, живя не для души, а для тела, губят свою жизнь и жизнь других людей, осуждают не себя, а друг друга или
бога, если признают его, или самый
мир, если не признают
бога, а полагают, что
мир сам собою устроился.
Неточные совпадения
Городничий. Ну, а что из того, что вы берете взятки борзыми щенками? Зато вы в
бога не веруете; вы в церковь никогда не ходите; а я, по крайней мере, в вере тверд и каждое воскресенье бываю в церкви. А вы… О, я знаю вас: вы если начнете говорить о сотворении
мира, просто волосы дыбом поднимаются.
Красивая, здоровая. // А деток не дал
Бог! // Пока у ней гостила я, // Все время с Лиодорушкой // Носилась, как с родным. // Весна уж начиналася, // Березка распускалася, // Как мы домой пошли… // Хорошо, светло // В
мире Божием! // Хорошо, легко, // Ясно н а ́ сердце.
Я спрашиваю об общем проявлении
Бога для всего
мира со всеми этими туманными пятнами.
Прежде, если бы Левину сказали, что Кити умерла, и что он умер с нею вместе, и что у них дети ангелы, и что
Бог тут пред ними, — он ничему бы не удивился; но теперь, вернувшись в
мир действительности, он делал большие усилия мысли, чтобы понять, что она жива, здорова и что так отчаянно визжавшее существо есть сын его.
Оставшись одна, Долли помолилась
Богу и легла в постель. Ей всею душой было жалко Анну в то время, как она говорила с ней; но теперь она не могла себя заставить думать о ней. Воспоминания о доме и детях с особенною, новою для нее прелестью, в каком-то новом сиянии возникали в ее воображении. Этот ее
мир показался ей теперь так дорог и мил, что она ни за что не хотела вне его провести лишний день и решила, что завтра непременно уедет.