Я решительно замялся, не сказал ни слова больше и чувствовал, что ежели этот злодей-учитель хоть год целый будет молчать и вопросительно смотреть на меня, я все-таки не в состоянии буду произнести более ни одного звука. Учитель минуты три смотрел на меня, потом вдруг проявил в своем лице выражение глубокой печали и чувствительным голосом сказал Володе, который
в это время вошел в комнату...
Едва успели мы, сойдя вниз, поздороваться со всеми гостями, как нас позвали к столу. Папа был очень весел (он был в выигрыше
в это время), подарил Любочке дорогой серебряный сервиз и за обедом вспомнил, что у него во флигеле осталась еще бонбоньерка, приготовленная для именинницы.
В это время Володя, проходя через комнату, улыбнулся, заметив, что я размышлял о чем-то, и этой улыбки мне достаточно было, чтобы понять, что все то, о чем я думал, была ужаснейшая гиль.
Один раз, поздно вечером, он, в черном фраке и белом жилете, вошел в гостиную с тем, чтобы взять с собой на бал Володю, который
в это время одевался в своей комнате. Бабушка в спальне дожидалась, чтобы Володя пришел показаться ей (она имела привычку перед каждым балом призывать его к себе, благословлять, осматривать и давать наставления). В зале, освещенной только одной лампой, Мими с Катенькой ходила взад и вперед, а Любочка сидела за роялем и твердила второй концерт Фильда, любимую пьесу maman.
Неточные совпадения
В это самое
время из-под моста вдруг появляется,
в одной грязной дырявой рубахе, какое-то человеческое существо с опухшим бессмысленным лицом, качающейся, ничем не покрытой обстриженной головой, кривыми безмускульными ногами и с какой-то красной глянцевитой культяпкой вместо руки, которую он сует прямо
в бричку.
Володя
в это самое
время поднял голову и с чуть заметной добродушно насмешливой улыбкой смело посмотрел на меня.
Была ли
это действительно его история или произведение фантазии, родившееся во
время его одинокой жизни
в нашем доме, которому он и сам начал верить от частого повторения, или он только украсил фантастическими фактами действительные события своей жизни — не решил еще я до сих пор.
— Нет,
это не он,
это какой-то барин, — сказал он. — Подождем еще до половины третьего, — прибавил он, потягиваясь и
в то же
время почесывая маковку, как он
это обыкновенно делал, на минуту отдыхая от занятий. — Ежели не придет и
в половине третьего, тогда можно будет сказать St.-Jérôme’у, чтобы убрать тетради.
«Я, кажется, не забывал молиться утром и вечером, так за что же я страдаю?» Положительно могу сказать, что первый шаг к религиозным сомнениям, тревожившим меня во
время отрочества, был сделан мною теперь, не потому, чтобы несчастие побудило меня к ропоту и неверию, но потому, что мысль о несправедливости провидения, пришедшая мне
в голову
в эту пору совершенного душевного расстройства и суточного уединения, как дурное зерно, после дождя упавшее на рыхлую землю, с быстротой стало разрастаться и пускать корни.
В то
время как я был углублен
в разрешение
этого вопроса,
в замке моей темницы повернулся ключ, и Jérôme с суровым официальным лицом вошел
в комнату.
Да, чем дальше подвигаюсь я
в описании
этой поры моей жизни, тем тяжелее и труднее становится оно для меня. Редко, редко между воспоминаниями за
это время нахожу я минуты истинного теплого чувства, так ярко и постоянно освещавшего начало моей жизни. Мне невольно хочется пробежать скорее пустыню отрочества и достигнуть той счастливой поры, когда снова истинно нежное, благородное чувство дружбы ярким светом озарило конец
этого возраста и положило начало новой, исполненной прелести и поэзии, поре юности.
В этот достопамятный день все обедают
в комнате бабушки, на всех лицах сияет радость, и за обедом, во
время пирожного, дворецкий, с прилично-величавой и вместе веселой физиономией, приносит завернутую
в салфетку бутылку шампанского.
— Вольдемар! скоро ли ты? — крикнул он, останавливаясь посреди коридора.
В это самое
время мимо него проходила горничная Маша, которая, увидав барина, потупилась и хотела обойти его. Он остановил ее.
В этот день, во все
время катанья, мы с Любочкой находимся почему-то
в том особенно веселом расположении духа,
в котором каждый простой случай, каждое слово, каждое движение заставляют смеяться.
— Что ж делать, si je suis timide! [если я застенчив! (фр.)] Я уверен, ты
в жизни своей никогда не краснел, а я всякую минуту, от малейших пустяков! — сказал он, краснея
в это же
время.
Они тем легче могли успеть в своем намерении, что
в это время своеволие глуповцев дошло до размеров неслыханных. Мало того что они в один день сбросили с раската и утопили в реке целые десятки излюбленных граждан, но на заставе самовольно остановили ехавшего из губернии, по казенной подорожной, чиновника.
Неточные совпадения
Хлестаков (провожая).Нет, ничего.
Это все очень смешно, что вы говорили. Пожалуйста, и
в другое тоже
время… Я
это очень люблю. (Возвращается и, отворивши дверь, кричит вслед ему.)Эй вы! как вас? я все позабываю, как ваше имя и отчество.
Больше полугода, как я
в разлуке с тою, которая мне дороже всего на свете, и, что еще горестнее, ничего не слыхал я о ней во все
это время.
Главное препятствие для его бессрочности представлял, конечно, недостаток продовольствия, как прямое следствие господствовавшего
в то
время аскетизма; но, с другой стороны, история Глупова примерами совершенно положительными удостоверяет нас, что продовольствие совсем не столь необходимо для счастия народов, как
это кажется с первого взгляда.
Давно уже имел я намерение написать историю какого-нибудь города (или края)
в данный период
времени, но разные обстоятельства мешали
этому предприятию.
В то
время существовало мнение, что градоначальник есть хозяин города, обыватели же суть как бы его гости. Разница между"хозяином"
в общепринятом значении
этого слова и"хозяином города"полагалась лишь
в том, что последний имел право сечь своих гостей, что относительно хозяина обыкновенного приличиями не допускалось. Грустилов вспомнил об
этом праве и задумался еще слаще.