Неточные совпадения
Когда же Регана говорит ему, что ему лучше бы вернуться назад к
сестре, он возмущается и говорит: «Что же, мне
просить у нее прощенье?» — и становится на колени, показывая, как бы было неприлично, если бы он униженно выпрашивал из милости
у дочери пищи и одежды, и проклинает самыми странными проклятиями Гонерилу и спрашивает, кто посмел набить колодки на его посланного?
В пятой сцене четвертого действия,
у замка Глостера, Регана разговаривает с Освальдом, дворецким Гонерилы, который везет письмо Гонерилы к Эдмунду, и объявляет ему, что она тоже любит Эдмунда, и так как она вдова, то ей лучше выйти за него замуж, чем Гонериле, и
просит Освальда внушить это
сестре. Кроме того, она говорит ему, что было очень неразумно ослепить Глостера и оставить его живым, и потому советует Освальду, если он встретит Глостера, убить его, обещая ему за это большую награду.
Неточные совпадения
— Да объясните мне, пожалуйста, — сказал Степан Аркадьич, — что это такое значит? Вчера я был
у него по делу
сестры и
просил решительного ответа. Он не дал мне ответа и сказал, что подумает, а нынче утром я вместо ответа получил приглашение на нынешний вечер к графине Лидии Ивановне.
— Вот что, Дуня, — начал он серьезно и сухо, — я, конечно,
прошу у тебя за вчерашнее прощения, но я долгом считаю опять тебе напомнить, что от главного моего я не отступаюсь. Или я, или Лужин. Пусть я подлец, а ты не должна. Один кто-нибудь. Если же ты выйдешь за Лужина, я тотчас же перестаю тебя
сестрой считать.
— Судостроитель, мокшаны строю, тихвинки и вообще всякую мелкую посуду речную. Очень
прошу прощения: жена поехала к родителям, как раз в Песочное, куда и нам завтра ехать. Она
у меня — вторая, только весной женился. С матерью поехала с моей, со свекровью, значит. Один сын — на войну взят писарем, другой — тут помогает мне. Зять, учитель бывший, сидел в винопольке — его тоже на войну, ну и дочь с ним,
сестрой, в Кресте Красном. Закрыли винопольку. А говорят — от нее казна полтора миллиарда дохода имела?
— Что ж, одному все взять на себя? Экой ты какой ловкий! Нет, я знать ничего не знаю, — говорил он, — а меня
просила сестра, по женскому незнанию дела, заявить письмо
у маклера — вот и все. Ты и Затертый были свидетелями, вы и в ответе!
Вера была бледна, лицо
у ней как камень; ничего не прочтешь на нем. Жизнь точно замерзла, хотя она и говорит с Марьей Егоровной обо всем, и с Марфенькой и с Викентьевым. Она заботливо спросила
у сестры, запаслась ли она теплой обувью, советовала надеть плотное шерстяное платье, предложила свой плед и
просила, при переправе чрез Волгу, сидеть в карете, чтоб не продуло.