Неточные совпадения
Несогласие мое с установившимся о Шекспире мнением не
есть последствие случайного настроения или легкомысленного отношения к предмету, а
есть результат многократных,
в продолжение многих лет упорных попыток согласования своего взгляда с установившимися на Шекспира взглядами всех образованных людей христианского
мира.
«Король Лир» может
быть признан самым совершенным образцом драматического искусства всего
мира», — говорит Шелли […говорит Шелли. — Толстой цитирует предисловие английского поэта П.-Б. Шелли к трагедии «Ченци», написанное
в 1819 г.].
Есть часовни
в соборах высшего человеческого искусства, как и
в его внутренней жизни, не созданные для того, чтобы
быть открытыми для глаз и ног
мира.
Он говорит еще, что
в то время, как они
будут жить
в тюрьме, мимо них пройдут заговоры, секты и волнения сильных
мира, что он с нею жертва, на которую боги прольют фимиам, что если и пожар с небес их выжжет, как лисиц из леса, он не
будет плакать и что скорее проказа пожрет его глаза с мясом и кожей, чем заставит их плакать, и т. п.
Условия всякой драмы, по законам, установленным теми самыми критиками, которые восхваляют Шекспира, заключаются
в том, чтобы действующие лица
были, вследствие свойственных их характерам поступков и естественного хода событий, поставлены
в такие положения, при которых, находясь
в противоречии с окружающим
миром, лица эти боролись бы с ним и
в этой борьбе выражали бы присущие им свойства.
А если даже это и не случится с человечеством при достижении им равенства, если любовь народностей и вечный
мир не
есть то невозможное «ничто», как выразился об этом Алонзо
в «Буре», если, напротив, возможно действительное достижение стремлений к равенству, то поэт считал бы, что наступили старость и отживание
мира, а потому и людям деятельным не стоило бы жить».)
Содействовало этому уклонению еще и то, что
в это самое время
были узнаны и восстановлены неизвестные еще до тех пор
в христианском
мире греческие мыслители, поэты и драматурги.
И произошло то, что драма, имевшая прежде высокое религиозное назначение и только при этом условии могущая занимать важное место
в жизни человечества, стала, как во времена Рима, зрелищем, забавой, развлечением, но только с той разницей, что
в Риме зрелища
были всенародные,
в христианском же
мире XV, XVI и XVII веков это
были зрелища, преимущественно предназначенные для развращенных королей и высших сословий.
Люди этого кружка, как и все люди высших сословий христианского
мира того времени, находились под обаянием и влиянием греческих памятников и,
будучи совершенно равнодушны к вопросам религиозным, думали, что если греческая драма, изображая бедствия и страдания, и борьбу своих героев, представляет высший образец драмы, то и для драмы
в христианском
мире такое изображение страданий и борьбы героев
будет достаточным содержанием, если только откинуть узкие требования псевдоклассицизма.
Такою
была драма всегда и такою же
была и
в христианском
мире.
Долго бы стоял он бесчувственно на одном месте, вперивши бессмысленно очи в даль, позабыв и дорогу, и все ожидающие впереди выговоры, и распеканья за промедление, позабыв и себя, и службу, и мир, и все, что ни
есть в мире.
— Прощайте, товарищи! — кричал он им сверху. — Вспоминайте меня и будущей же весной прибывайте сюда вновь да хорошенько погуляйте! Что, взяли, чертовы ляхи? Думаете, есть что-нибудь на свете, чего бы побоялся козак? Постойте же, придет время, будет время, узнаете вы, что такое православная русская вера! Уже и теперь чуют дальние и близкие народы: подымается из Русской земли свой царь, и не
будет в мире силы, которая бы не покорилась ему!..
Черная, гладкая, блестящая головка, белое платье с складками, девственно охватывающее ее стройный стан и невысокую грудь, и этот румянец, и эти нежные, чуть-чуть от бессонной ночи косящие глянцовитые черные глаза, и на всем ее существе две главные черты: чистота девственности любви не только к нему, — он знал это, — но любви ко всем и ко всему, не только хорошему, что только
есть в мире, — к тому нищему, с которым она поцеловалась.
Неточные совпадения
Хлестаков (защищая рукою кушанье).Ну, ну, ну… оставь, дурак! Ты привык там обращаться с другими: я, брат, не такого рода! со мной не советую… (
Ест.)Боже мой, какой суп! (Продолжает
есть.)Я думаю, еще ни один человек
в мире не едал такого супу: какие-то перья плавают вместо масла. (Режет курицу.)Ай, ай, ай, какая курица! Дай жаркое! Там супу немного осталось, Осип, возьми себе. (Режет жаркое.)Что это за жаркое? Это не жаркое.
И тут настала каторга // Корёжскому крестьянину — // До нитки разорил! // А драл… как сам Шалашников! // Да тот
был прост; накинется // Со всей воинской силою, // Подумаешь: убьет! // А деньги сунь, отвалится, // Ни дать ни взять раздувшийся //
В собачьем ухе клещ. // У немца — хватка мертвая: // Пока не пустит по
миру, // Не отойдя сосет!
Оно и правда: можно бы! // Морочить полоумного // Нехитрая статья. // Да
быть шутом гороховым, // Признаться, не хотелося. // И так я на веку, // У притолоки стоючи, // Помялся перед барином // Досыта! «Коли
мир // (Сказал я,
миру кланяясь) // Дозволит покуражиться // Уволенному барину //
В останные часы, // Молчу и я — покорствую, // А только что от должности // Увольте вы меня!»
Мельком, словно во сне, припоминались некоторым старикам примеры из истории, а
в особенности из эпохи, когда градоначальствовал Бородавкин, который навел
в город оловянных солдатиков и однажды,
в минуту безумной отваги, скомандовал им:"Ломай!"Но ведь тогда все-таки
была война, а теперь… без всякого повода… среди глубокого земского
мира…
Начертавши прямую линию, он замыслил втиснуть
в нее весь видимый и невидимый
мир, и притом с таким непременным расчетом, чтоб нельзя
было повернуться ни взад, ни вперед, ни направо, ни налево.