Неточные совпадения
В числе предметов, лежавших на полочке Карла Иваныча, был один, который больше всего мне его
напоминает. Это — кружок из кардона, вставленный
в деревянную ножку,
в которой кружок этот подвигался посредством шпеньков. На кружке была наклеена картинка, представляющая карикатуры какой-то барыни и парикмахера. Карл Иваныч очень хорошо клеил и кружок этот сам изобрел и сделал для того, чтобы защищать свои слабые глаза от яркого света.
Бывало, стоишь, стоишь
в углу, так что колени и спина заболят, и думаешь: «Забыл про меня Карл Иваныч: ему, должно быть, покойно сидеть на мягком кресле и читать свою гидростатику, — а каково мне?» — и начнешь, чтобы
напомнить о себе, потихоньку отворять и затворять заслонку или ковырять штукатурку со стены; но если вдруг упадет с шумом слишком большой кусок на землю — право, один страх хуже всякого наказания.
Фока, несмотря на свои преклонные лета, сбежал с лестницы очень ловко и скоро, крикнул: «Подавай!» — и, раздвинув ноги, твердо стал посредине подъезда, между тем местом, куда должен был подкатить линейку кучер, и порогом,
в позиции человека, которому не нужно
напоминать о его обязанности.
Мундир был военного образца с белыми эполетами, с короткой талией и короткими полами, так что капитан
напоминал в нем долговязого гимназиста, выросшего из прошлогоднего мундира.
Уже целых три месяца Дедушка не вставал с постели и, обросший белыми мягкими длинными волосами, лежал иссохший и благообразный,
напоминая в своей белой рубашке иконописное изображение отходящего угодника.
Неточные совпадения
Что из него должен во всяком случае образоваться законодатель, —
в этом никто не сомневался; вопрос заключался только
в том, какого сорта выйдет этот законодатель, то есть
напомнит ли он собой глубокомыслие и административную прозорливость Ликурга или просто будет тверд, как Дракон.
Положим, что прецедент этот не представлял ничего особенно твердого; положим, что
в дальнейшем своем развитии он подвергался многим случайностям более или менее жестоким; но нельзя отрицать, что, будучи однажды введен, он уже никогда не умирал совершенно, а время от времени даже довольно вразумительно
напоминал о своем существовании.
Поэтому он затеял нечто среднее, что-то такое, что до некоторой степени
напоминало игру
в бирюльки.
Перед всем, что
напоминало веселье или просто досуг, он останавливался
в недоумении.
Когда мы мним, что счастию нашему нет пределов, что мудрые законы не про нас писаны, а действию немудрых мы не подлежим, тогда являются на помощь законы средние, которых роль
в том и заключается, чтоб
напоминать живущим, что несть на земле дыхания, для которого не было бы своевременно написано хотя какого-нибудь закона.