Неточные совпадения
В то время когда Маслова, измученная длинным переходом, подходила
с своими конвойными к зданию окружного суда, тот самый племянник ее воспитательниц, князь Дмитрий Иванович Нехлюдов, который соблазнил ее, лежал еще
на своей высокой, пружинной
с пуховым тюфяком, смятой постели и, расстегнув ворот голландской чистой ночной рубашки
с заутюженными складочками
на груди, курил папиросу. Он остановившимися
глазами смотрел перед собой и думал о том, что предстоит ему нынче сделать и что было вчера.
Вслед за старушкой из двери залы гражданского отделения, сияя пластроном широко раскрытого жилета и самодовольным лицом, быстро вышел тот самый знаменитый адвокат, который сделал так, что старушка
с цветами осталась не при чем, а делец, давший ему 10 тысяч рублей, получил больше 100 тысяч. Все
глаза обратились
на адвоката, и он чувствовал это и всей наружностью своей как бы говорил: «не нужно никих выражений преданности», и быстро прошел мимо всех.
Они сами чувствовали это, и все трое, как бы смущенные своим величием, поспешно и скромно опуская
глаза, сели
на свои резные кресла за покрытый зеленым сукном стол,
на котором возвышался треугольный инструмент
с орлом, стеклянные вазы, в которых бывают в буфетах конфеты, чернильница, перья, и лежала бумага чистая и прекрасная и вновь очиненные карандаши разных размеров.
Обойдя ее, он аккуратно,
с края, давая место другим, сел
на нее и, вперив
глаза в председателя, точно шепча что-то, стал шевелить мускулами в щеках.
Как только она вошла,
глаза всех мужчин, бывших в зале, обратились
на нее и долго не отрывались от ее белого
с черными глянцевито-блестящими
глазами лица и выступавшей под халатом высокой груди. Даже жандарм, мимо которого она проходила, не спуская
глаз, смотрел
на нее, пока она проходила и усаживалась, и потом, когда она уселась, как будто сознавая себя виновным, поспешно отвернулся и, встряхнувшись, уперся
глазами в окно прямо перед собой.
Нехлюдов между тем, надев pince-nez, глядел
на подсудимых по мере того, как их допрашивали. — «Да не может быть, — думал он, не спуская
глаз с лица подсудимой, — но как же Любовь?», думал он, услыхав ее ответ.
— В чем знакомство? Приглашал меня к гостям, а не знакомство, — отвечала Маслова, беспокойно переводя
глазами с товарища прокурора
на председателя и обратно.
Опять
на Маслову нашел страх, и она, беспокойно перебегая
глазами с товарища прокурора
на председателя, поспешно проговорила...
Вслед за этим председатель записал что-то в бумагу и, выслушав сообщение, сделанное ему шопотом членом налево, объявил
на 10 минут перерыв заседания и поспешно встал и вышел из залы. Совещание между председателем и членом налево, высоким, бородатым,
с большими добрыми
глазами, было о том, что член этот почувствовал легкое расстройство желудка и желал сделать себе массаж и выпить капель. Об этом он и сообщил председателю, и по его просьбе был сделан перерыв.
Он был уверен, что его чувство к Катюше есть только одно из проявлений наполнявшего тогда всё его существо чувства радости жизни, разделяемое этой милой, веселой девочкой. Когда же он уезжал, и Катюша, стоя
на крыльце
с тетушками, провожала его своими черными, полными слез и немного косившими
глазами, он почувствовал однако, что покидает что-то прекрасное, дорогое, которое никогда уже не повторится. И ему стало очень грустно.
Мужики крестились и кланялись, встряхивая волосами; женщины, особенно старушки, уставив выцветшие
глаза на одну икону
с свечами, крепко прижимали сложенные персты к платку
на лбу, плечам и животу и, шепча что-то, перегибались стоя или падали
на колени.
Христос воскресе!» Всё было прекрасно, но лучше всего была Катюша в белом платье и голубом поясе,
с красным бантиком
на черной голове и
с сияющими восторгом
глазами.
Они вышли
с Матреной Павловной
на паперть и остановились, подавая нищим. Нищий,
с красной, зажившей болячкой вместо носа, подошел к Катюше. Она достала из платка что-то, подала ему и потом приблизилась к нему и, не выражая ни малейшего отвращения, напротив, так же радостно сияя
глазами, три раза поцеловалась. И в то время, как она целовалась
с нищим,
глаза ее встретились
с взглядом Нехлюдова. Как будто она спрашивала: хорошо ли, так ли она делает?
Черная, гладкая, блестящая головка, белое платье
с складками, девственно охватывающее ее стройный стан и невысокую грудь, и этот румянец, и эти нежные, чуть-чуть от бессонной ночи косящие глянцовитые черные
глаза, и
на всем ее существе две главные черты: чистота девственности любви не только к нему, — он знал это, — но любви ко всем и ко всему, не только хорошему, что только есть в мире, — к тому нищему,
с которым она поцеловалась.
Когда судебный пристав
с боковой походкой пригласил опять присяжных в залу заседания, Нехлюдов почувствовал страх, как будто не он шел судить, но его вели в суд. В глубине души он чувствовал уже, что он негодяй, которому должно быть совестно смотреть в
глаза людям, а между тем он по привычке
с обычными, самоуверенными движениями, вошел
на возвышение и сел
на свое место, вторым после старшины, заложив ногу
на ногу и играя pince-nez.
Довольно долго эти два странно смотрящие
глаза смотрели
на Нехлюдова, и, несмотря
на охвативший его ужас, он не мог отвести и своего взгляда от этих косящих
глаз с ярко-белыми белками.
Председатель опять опустил голову и, опершись
на руку, закрыл
глаза. Купец, сидевший рядом
с Нехлюдовым, насилу удерживался от сна и изредка качался; подсудимые, так же как и жандармы за ними, сидели неподвижно.
С тех пор, как председатель начал говорить, Маслова, не спуская
глаз, смотрела
на него, как бы боясь проронить каждое слово, а потому Нехлюдов не боялся встретиться
с ней
глазами и не переставая смотрел
на нее.
— Ну вот и прекрасно. Садитесь, мы еще только за рыбой, —
с трудом и осторожно жуя вставными зубами, проговорил старик Корчагин, поднимая
на Нехлюдова налитые кровью без видимых век
глаза. — Степан, — обратился он
с полным ртом к толстому величественному буфетчику, указывая
глазами на пустой прибор.
— Ай, девка, хороша, — говорил один. — Тетеньке мое почтение, — говорил другой, подмигивая
глазом. Один, черный,
с выбритым синим затылком и усами
на бритом лице, путаясь в кандалах и гремя ими, подскочил к ней и обнял ее.
Женщина эта — мать мальчишки, игравшего
с старушкой, и семилетней девочки, бывшей
с ней же в тюрьме, потому что не
с кем было оставить их, — так же, как и другие, смотрела в окно, но не переставая вязала чулок и неодобрительно морщилась, закрывая
глаза,
на то, что говорили со двора проходившие арестанты.
— Ужли ж присудили? — спросила Федосья,
с сострадательной нежностью глядя
на Маслову своими детскими ясно-голубыми
глазами, и всё веселое молодое лицо ее изменилось, точно она готова была заплакать.
Когда же она услыхала доброе, жалостливое тцыканье старушки и, главное, когда встретилась
глазами с мальчишкой, переведшим свои серьезные
глаза с калачей
на нее, она уже не могла удерживаться.
Прокурор был невысокий смуглый человек
с короткими седеющими волосами, блестящими быстрыми
глазами и стриженой густой бородой
на выдающейся нижней челюсти.
Долго еще в эту ночь не могла заснуть Маслова, а лежала
с открытыми
глазами и, глядя
на дверь, заслонявшуюся то взад, то вперед проходившею дьячихой, и слушая сопенье рыжей, думала.
Она стояла сначала в середине толпы за перегородкой и не могла видеть никого, кроме своих товарок; когда же причастницы двинулись вперед, и она выдвинулась вместе
с Федосьей, она увидала смотрителя, а за смотрителем и между надзирателями мужичка
с светло-белой бородкой и русыми волосами — Федосьиного мужа, который остановившимися
глазами глядел
на жену.
Над этой же женщиной швейцар,
с которым говорил Нехлюдов, кричал изо всех сил лысому
с блестящими
глазами арестанту
на той стороне.
С ним говорила миловидная белокурая арестантка, светлыми голубыми
глазами смотревшая
на собеседника.
«Ведь это мертвая женщина», думал он, глядя
на это когда-то милое, теперь оскверненное пухлое лицо
с блестящим нехорошим блеском черных косящих
глаз, следящих за смотрителем и его рукою
с зажатой бумажкой. И
на него нашла минута колебания.
Но Маслова не отвечала своим товаркам, а легла
на нары и
с уставленными в угол косыми
глазами лежала так до вечера. В ней шла мучительная работа. То, что ей сказал Нехлюдов, вызывало ее в тот мир, в котором она страдала и из которого ушла, не поняв и возненавидев его. Она теперь потеряла то забвение, в котором жила, а жить
с ясной памятью о том, что было, было слишком мучительно. Вечером она опять купила вина и напилась вместе
с своими товарками.
Отворившая горничная
с подвязанным
глазом сказала, что капитан дома, и провела Нехлюдова в маленькую гостиную
с диваном, столом и подожженным
с одной стороны розовым бумажным колпаком большой лампы, стоявшей
на шерстяной вязаной салфеточке.
— Что ж, это можно, — сказал смотритель. — Ну, ты чего, — обратился он к девочке пяти или шести лет, пришедшей в комнату, и, поворотив голову так, чтобы не спускать
глаз с Нехлюдова, направлявшейся к отцу. — Вот и упадешь, — сказал смотритель, улыбаясь
на то, как девочка, не глядя перед собой, зацепилась зa коврик и подбежала к отцу.
Молодой
с длинной шеей мускулистый человек
с добрыми круглыми
глазами и маленькой бородкой стоял подле койки и
с испуганным лицом, поспешно надевая халат, смотрел
на входивших.
Особенно поразили Нехлюдова добрые, круглые
глаза, вопросительно и испуганно перебегающие
с него
на надзрателя,
на помощника и обратно.
Мальчик-реалист
с остановившимся испуганным выражением лица, не спуская
глаз, смотрел
на старика.
Нехлюдов удивился вопросу, но, взглянув
на мальчика и увидав серьезное, осмысленное лицо
с внимательными, живыми
глазами, серьезно ответил ему, что ждет знакомую женщину.
Возвращавшиеся
с поля мужики, трясясь рысью
на облучках пустых телег, снимая шапки,
с удивлением следили зa необыкновенным человеком, шедшим по их улице; бабы выходили за ворота и
на крыльца и показывали его друг другу, провожая
глазами.
Гораздо более понимал слова Нехлюдова сидевший рядом
с патриархальным старцем маленький, кривой
на один
глаз, одетый в платанную нанковую поддевку и старые, сбитые
на сторону, сапоги, почти безбородый старичок — печник, как узнал потом Нехлюдов.
Так же быстро понимал и невысокий коренастый старик
с белой бородой и блестящими умными
глазами, который пользовался всяким случаем, чтобы вставлять шутливые, иронические замечания
на слова Нехлюдова, и, очевидно, щеголял этим.
Несколько раз в продолжение дня, как только она оставалась одна, Маслова выдвигала карточку из конверта и любовалась ею; но только вечером после дежурства, оставшись одна в комнате, где они спали вдвоем
с сиделкой, Маслова совсем вынула из конверта фотографию и долго неподвижно, лаская
глазами всякую подробность и лиц, и одежд, и ступенек балкона, и кустов,
на фоне которых вышли изображенные лица его и ее и тетушек, смотрела
на выцветшую пожелтевшую карточку и не могла налюбоваться в особенности собою, своим молодым, красивым лицом
с вьющимися вокруг лба волосами.
Нехлюдов отдал письмо графини Катерины Ивановны и, достав карточку, подошел к столику,
на котором лежала книга для записи посетителей, и начал писать, что очень жалеет, что не застал, как лакей подвинулся к лестнице, швейцар вышел
на подъезд, крикнув: «подавай!», а вестовой, вытянувшись, руки по швам, замер, встречая и провожая
глазами сходившую
с лестницы быстрой, не соответственной ее важности походкой невысокую тоненькую барыню.
Увидев Нехлюдова, она подняла вуаль, открыла очень миловидное лицо
с блестящими
глазами и вопросительно взглянула
на него.
— Да, скучно, — согласился Нехлюдов, вздыхая полной грудью и
с успокоением останавливая
глаза на дымчатых облаках, плывущих по небу, и
на блестящей ряби Невы от движущихся по ней лодок и пароходов.
— Оно не подтвердило, потому что не входило и не может входить в рассмотрение самого дела, — сказал Селенин, щуря
глаза. — Ты, верно, у тетушки остановился, — прибавил он, очевидно желая переменить разговор. — Я вчера узнал от нее, что ты здесь. Графиня приглашала меня вместе
с тобой присутствовать
на собрании приезжего проповедника, — улыбаясь губами, сказал Селенин.
Но не смигивая и не спуская
глаз смотревший
на шествие за арестантов мальчик
с длинной, худой шеей решил вопрос иначе.
Маленький человечек
с блестящими
глазами и беспрестанно двигающимися бровями, в одном белье и чулках, быстрыми, мягкими шагами подошел к принесенному арестанту, посмотрел
на него, потом
на Нехлюдова и громко расхохотался.
Несмотря
на изуродованную бритьем половину головы, невысокий крутой лоб
с возвышениями над черными, теперь безжизненными
глазами был очень красив, так же как и небольшой
с горбинкой нос над тонкими черными усами.
— Да вот еще нельзя ли ей Тараса, мужа своего, повидать, — прибавила она,
глазами указывая
на улыбающуюся Федосью. — Ведь он
с вами едет.
И слезы выступили у ней
на глаза, и она коснулась его руки. Фраза эта была неясна, но он понял ее вполне и был тронут тем, чтò она означала. Слова ее означали то, что, кроме ее любви, владеющей всею ею, — любви к своему мужу, для нее важна и дорога ее любовь к нему, к брату, и что всякая размолвка
с ним — для нее тяжелое страдание.
— Да, да, я это понимаю. Ну, а
с этими, — сказала она, улыбаясь и указывая
глазами на Корчагина, — неужели совсем кончено?