Неточные совпадения
А
между тем, кроме той обычной нерешительности перед женитьбой людей не первой молодости и не страстно влюбленных, у Нехлюдова
была еще важная причина, по которой он, если бы даже и решился, не мог сейчас сделать предложения.
Служить он не хотел, а
между тем уже
были усвоены роскошные привычки жизни, от которых он считал, что не может отстать.
А
между тем он несомненно признавал это свое превосходство и принимал выказываемые ему знаки уважения как должное и оскорблялся, когда этого не
было.
Нынче утром он получил записку от швейцарки-гувернантки, жившей у них в доме летом и теперь проезжавшей с юга в Петербург, что она
будет в городе
между тремя и шестью часами ждать его в гостинице «Италия».
Нехлюдов
между тем, надев pince-nez, глядел на подсудимых по мере того, как их допрашивали. — «Да не может
быть, — думал он, не спуская глаз с лица подсудимой, — но как же Любовь?», думал он, услыхав ее ответ.
«Да не может
быть», продолжал себе говорить Нехлюдов, и
между тем он уже без всякого сомнения знал, что это
была она, та самая девушка, воспитанница-горничная, в которую он одно время
был влюблен, именно влюблен, а потом в каком-то безумном чаду соблазнил и бросил и о которой потом никогда не вспоминал, потому что воспоминание это
было слишком мучительно, слишком явно обличало его и показывало, что он, столь гордый своей порядочностью, не только не порядочно, но прямо подло поступил с этой женщиной.
«В виду всего вышеизложенного крестьянин села Борков Симон Петров Картинкин 33-х лет, мещанка Евфимия Иванова Бочкова 43-х лет и мещанка Екатерина Михайлова Маслова 27-ми лет обвиняются в том, что они 17-го января 188* года, предварительно согласившись
между собой, похитили деньги и перстень купца Смелькова на сумму 2500 рублей серебром и с умыслом лишить его жизни
напоили его, Смелькова, ядом, отчего и последовала его, Смелькова, смерть.
Вслед за этим председатель записал что-то в бумагу и, выслушав сообщение, сделанное ему шопотом членом налево, объявил на 10 минут перерыв заседания и поспешно встал и вышел из залы. Совещание
между председателем и членом налево, высоким, бородатым, с большими добрыми глазами,
было о том, что член этот почувствовал легкое расстройство желудка и желал сделать себе массаж и
выпить капель. Об этом он и сообщил председателю, и по его просьбе
был сделан перерыв.
После чая стали по скошенному уже лужку перед домом играть в горелки. Взяли и Катюшу. Нехлюдову после нескольких перемен пришлось бежать с Катюшей. Нехлюдову всегда
было приятно видеть Катюшу, но ему и в голову не приходило, что
между ним и ею могут
быть какие-нибудь особенные отношения.
Разговоры
между ними происходили урывками, при встречах в коридоре, на балконе, на дворе и иногда в комнате старой горничной тетушек Матрены Павловны, с которой вместе жила Катюша и в горенку которой иногда Нехлюдов приходил
пить чай в прикуску.
В промежутке
между ранней и поздней обедней Нехлюдов вышел из церкви. Народ расступался перед ним и кланялся. Кто узнавал его, кто спрашивал: «чей это?» На паперти он остановился. Нищие обступили его, он роздал ту мелочь, которая
была в кошельке, и спустился со ступеней крыльца.
В душе Нехлюдова в этот последний проведенный у тетушек день, когда свежо
было воспоминание ночи, поднимались и боролись
между собой два чувства: одно — жгучие, чувственные воспоминания животной любви, хотя и далеко не давшей того, что она обещала, и некоторого самодовольства достигнутой цели; другое — сознание того, что им сделано что-то очень дурное, и что это дурное нужно поправить, и поправить не для нее, а для себя.
Когда судебный пристав с боковой походкой пригласил опять присяжных в залу заседания, Нехлюдов почувствовал страх, как будто не он шел судить, но его вели в суд. В глубине души он чувствовал уже, что он негодяй, которому должно
быть совестно смотреть в глаза людям, а
между тем он по привычке с обычными, самоуверенными движениями, вошел на возвышение и сел на свое место, вторым после старшины, заложив ногу на ногу и играя pince-nez.
Он извинился зa то, что опоздал, и хотел сесть на пустое место на конце стола
между Мисси и Катериной Алексеевной, но старик Корчагин потребовал, чтобы он, если уже не
пьет водки, то всё-таки закусил бы у стола, на котором
были омары, икра, сыры, селедки.
Если бы Мисси должна
была объяснить, что она разумеет под словами: «после всего, что
было», она не могла бы ничего сказать определенного, а
между тем она несомненно знала, что он не только вызвал в ней надежду, но почти обещал ей. Всё это
были не определенные слова, но взгляды, улыбки, намеки, умолчания. Но она всё-таки считала его своим, и лишиться его
было для нее очень тяжело.
Он чувствовал, что формально, если можно так выразиться, он
был прав перед нею: он ничего не сказал ей такого, что бы связывало его, не делал ей предложения, но по существу он чувствовал, что связал себя с нею, обещал ей, а
между тем нынче он почувствовал всем существом своим, что не может жениться на ней.
Различие
между ним, каким он
был тогда и каким он
был теперь,
было огромно: оно
было такое же, если не большее, чем различие
между Катюшей в церкви и той проституткой, пьянствовавшей с купцом, которую они судили нынче утром.
Как ни огромно
было расстояние
между тем, что он
был, и тем, чем хотел
быть, — для пробудившегося духовного существа представлялось всё возможно.
Маслова достала из калача же деньги и подала Кораблевой купон. Кораблева взяла купон, посмотрела и, хотя не знала грамоте, поверила всё знавшей Хорошавке, что бумажка эта стоит 2 рубля 50 копеек, и полезла к отдушнику за спрятанной там склянкой с вином. Увидав это, женщины — не-соседки по нарам — отошли к своим местам. Маслова
между тем вытряхнула пыль из косынки и халата, влезла на нары и стала
есть калач.
Дьячок же
между тем не переставая сначала читал, а потом
пел попеременкам с хором из арестантов разные славянские, сами по себе мало понятные, а еще менее от быстрого чтения и пения понятные молитвы.
Между теми и другими
были две сетки и аршина три расстояния, так что не только передать что-нибудь, но и рассмотреть лицо, особенно близорукому человеку,
было невозможно.
Можно
было только по лицам судить о том, что говорилось и какие отношения
были между говорящими.
А
между тем это и не могло
быть иначе.
Далее: «Во-вторых, защитник Масловой, — продолжал он читать, —
был остановлен во время речи председателем, когда, желая охарактеризовать личность Масловой, он коснулся внутренних причин ее падения, на том основании, что слова защитника якобы не относятся прямо к делу, а
между тем в делах уголовных, как то
было неоднократно указываемо Сенатом, выяснение характера и вообще нравственного облика подсудимого имеет первенствующее значение, хотя бы для правильного решения вопроса о вменении» — два, — сказал он, взглянув на Нехлюдова.
А
между тем еще ужаснее
было думать, чтобы этот правдивый рассказ, с этим добродушным лицом,
был бы обман и выдумка.
Проходя назад по широкому коридору (
было время обеда, и камеры
были отперты)
между одетыми в светло-желтые халаты, короткие, широкие штаны и коты людьми, жадно смотревшими на него, Нехлюдов испытывал странные чувства — и сострадания к тем людям, которые сидели, и ужаса и недоумения перед теми, кто посадили и держат их тут, и почему-то стыда за себя, за то, что он спокойно рассматривает это.
Нехлюдов слушал и почти не понимал того, что говорил старый благообразный человек, потому что всё внимание его
было поглощено большой темно-серой многоногой вошью, которая ползла
между волос по щеке благообразного каменщика.
Такими словами, предполагавшими интимность
между нею и Нехлюдовым, которой никогда не
было, встретила Анна Игнатьевна входящего.
В небольшой чистой комнате этой с картинами видов Венеции и зеркалом
между двух окон
была поставлена чистая пружинная кровать и столик с графином воды, спичками и гасилкой.
Дожидалось и несколько женщин с грудными детьми, и
между ними
была и та худая женщина, которая легко держала на руке бескровного ребеночка в скуфеечке из лоскутиков.
Нехлюдов продолжал говорить о том, как доход земли должен
быть распределен
между всеми, и потому он предлагает им взять землю и платить зa нее цену, какую они назначат, в общественный капитал, которым они же
будут пользоваться. Продолжали слышаться слова одобрения и согласия, но серьезные лица крестьян становились всё серьезнее и серьезнее, и глаза, смотревшие прежде на барина, опускались вниз, как бы не желая стыдить его в том, что хитрость его понята всеми, и он никого не обманет.
А
между тем в эту среду влекли его привычки его прошедшей жизни, влекли и родственные и дружеские отношения и, главное, то, что для того, чтобы делать то, что теперь одно занимало его: помочь и Масловой и всем тем страдающим, которым он хотел помочь, он должен
был просить помощи и услуг от людей этой среды, не только не уважаемых, но часто вызывающих в нем негодование и презрение.
Приехав в Петербург и остановившись у своей тетки по матери, графини Чарской, жены бывшего министра, Нехлюдов сразу попал в самую сердцевину ставшего ему столь чуждого аристократического общества. Ему неприятно
было это, а нельзя
было поступить иначе. Остановиться не у тетушки, а в гостинице, значило обидеть ее, и
между тем тетушка имела большие связи и могла
быть в высшей степени полезна во всех тех делах, по которым он намеревался хлопотать.
Удивившая Нехлюдова горячность всегда сдержанного Селенина имела основанием то, что он знал председателя акционерного общества за грязного в денежных делах человека, а
между тем случайно узнал, что Вольф почти накануне слушания о нем дела
был у этого дельца на роскошном обеде.
Вольф
был недоволен в особенности тем, что он как будто
был уличен в недобросовестном пристрастии, и, притворяясь равнодушным, раскрыл следующее к докладу дело Масловой и погрузился в него. Сенаторы
между тем позвонили и потребовали себе чаю и разговорились о случае, занимавшем в это время, вместе с дуэлью Каменского, всех петербуржцев.
— Что же тут дурного? Я вам в нашей литературе укажу на проект одного немецкого писателя, который прямо предлагает, чтобы это не считалось преступлением, и возможен
был брак
между мужчинами, — сказал Сковородников, жадно с всхлюпыванием затягиваясь смятой папиросой, которую он держал
между корнями пальцев у ладони, и громко захохотал.
И он еще больше, чем на службе, чувствовал, что это
было «не то», а
между тем, с одной стороны, не мог отказаться от этого назначения, чтобы не огорчить тех, которые
были уверены, что они делают ему этим большое удовольствие, а с другой стороны, назначение это льстило низшим свойствам его природы, и ему доставляло удовольствие видеть себя в зеркале в шитом золотом мундире и пользоваться тем уважением, которое вызывало это назначение в некоторых людях.
Ребенок, девочка с золотистыми длинными локонами и голыми ногами,
было существо совершенно чуждое отцу, в особенности потому, что оно
было ведено совсем не так, как он хотел этого.
Между супругами установилось обычное непонимание и даже нежелание понять друг друга и тихая, молчаливая, скрываемая от посторонних и умеряемая приличиями борьба, делавшая для него жизнь дома очень тяжелою. Так что семейная жизнь оказалась еще более «не то», чем служба и придворное назначение.
Он думал, что он верит, но
между тем больше, чем в чем-либо другом, он всем существом сознавал, что эта вера его
была что-то совсем «не то».
В ложе
была Mariette и незнакомая дама в красной накидке и большой, грузной прическе и двое мужчин: генерал, муж Mariette, красивый, высокий человек с строгим, непроницаемым горбоносым лицом и военной, ватой и крашениной подделанной высокой грудью, и белокурый плешивый человек с пробритым с фосеткой подбородком
между двумя торжественными бакенбардами.
А
между тем шашни с фельдшером, за которые Маслова
была изгнана из больницы и в существование которых поверил Нехлюдов, состояли только в том, что, по распоряжению фельдшерицы, придя за грудным чаем в аптеку, помещавшуюся в конце коридора, и застав там одного фельдшера, высокого с угреватым лицом Устинова, который уже давно надоедал ей своим приставанием, Маслова, вырываясь от него, так сильно оттолкнула его, что он ткнулся о полку, с которой упали и разбились две склянки.
То, что, судя по ее прошедшему и теперешнему положению, всякий, и
между прочим угреватый фельдшер, считал себя в праве оскорблять ее и удивлялся ее отказу,
было ей ужасно обидно и вызывало в ней жалость к самой себе и слезы.
Она твердо решила, что не примет его жертвы, а
между тем ей
было мучительно думать, что он презирает ее, думает, что она продолжает
быть такою, какою она
была, и не видит той перемены, которая произошла в ней.
Прежде надо
было придумывать, что делать, и интерес дела
был всегда один и тот же — Дмитрий Иванович Нехлюдов; а
между тем, несмотря на то что весь интерес жизни сосредоточивался тогда на Дмитрии Ивановиче, все дела эти
были скучны.
Рагожинский
был человек без имени и состояния, но очень ловкий служака, который, искусно лавируя
между либерализмом и консерватизмом, пользуясь тем из двух направлений, которое в данное время и в данном случае давало лучшие для его жизни результаты, и, главное, чем-то особенным, чем он нравился женщинам, сделал блестящую относительно судейскую карьеру.
Нехлюдов
между тем смотрел на мертвеца, которого теперь никто не заслонял более, и лицо которого, прежде скрытое шапкой,
было всё видно.
— Дмитрий, пожалуйста, не говори этого, — говорила Наталья Ивановна, а
между тем Нехлюдов видел, что она
была рада слышать то, что он сказал.
И это не может
быть иначе, потому что взаимная любовь
между людьми
есть основной закон жизни человеческой.
Между арестантками и арестантами, надзирателями и конвойными так установился обычай цинического разврата, что всякой, в особенности молодой женщине, если она не хотела пользоваться своим положением женщины, надо
было быть постоянно настороже.
И несмотря на то, что
между ними не
было сказано ни одного слова, во взгляде, которым они обменялись,
было признание того, что они помнят и важны друг для друга.