Цитаты со словом «тюрьмы»
Так, в конторе губернской
тюрьмы считалось священным и важным не то, что всем животным и людям даны умиление и радость весны, а считалось священым и важным то, что накануне получена была за номером с печатью и заголовком бумага о том, чтобы к 9-ти часам утра были доставлены в нынешний день, 28-го апреля, три содержащиеся в тюрьме подследственные арестанта — две женщины и один мужчина.
Так прожила Маслова семь лет. За это время она переменила два дома и один раз была в больнице. На седьмом году ее пребывания в доме терпимости и на восьмом году после первого падения, когда ей было 26 лет, с ней случилось то, за что ее посадили в острог и теперь вели на суд, после шести месяцев пребывания в
тюрьме с убийцами и воровками.
Мещанку же Евфимию Бочкову, 43 лет, лишив всех особенных, лично и по состоянию присвоенных ей прав и преимуществ, заключить в
тюрьму сроком на 3 года, с последствиями по 49 статье Уложения.
Это была сторожиха при железнодорожной будке, присужденная к трем месяцам
тюрьмы за то, что не вышла с флагом к поезду, с поездом же случилось несчастье.
Женщина эта — мать мальчишки, игравшего с старушкой, и семилетней девочки, бывшей с ней же в
тюрьме, потому что не с кем было оставить их, — так же, как и другие, смотрела в окно, но не переставая вязала чулок и неодобрительно морщилась, закрывая глаза, на то, что говорили со двора проходившие арестанты.
— Да уж, видно, такая твоя планида, — вступилась старушка, сидевшая за поджигательство. — Легко ли: отбил жену у малого, да его же вшей кормить засадил и меня туды ж на старости лет, — начала она в сотый раз рассказывать свою историю. — От
тюрьмы да от сумы, видно, не отказывайся. Не сума — так тюрьма.
— Про Щеглова не знает! Щеглов два раза с каторги бегал. Теперь поймали, да он уйдет. Его и надзиратели боятся, — говорила Хорошавка, передававшая записки арестантам и знавшая всё, что делается в
тюрьме. — Беспременно уйдет.
«Поеду в
тюрьму, скажу ей, буду просить ее простить меня. И если нужно, да, если нужно, женюсь на ней», думал он.
Да нет, если бы даже она и пошла теперь за меня, разве я мог бы быть не то что счастлив, но спокоен, зная, что та тут в
тюрьме и завтра, послезавтра пойдет с этапом на каторгу.
«Прежде всего, — думал он, — теперь увидать адвоката и узнать его решение, а потом… потом увидать ее в
тюрьме, вчерашнюю арестантку, и сказать ей всё».
Товарищ мальчика, слесарь, умер в
тюрьме, и вот мальчик судился один.
Их посадили в
тюрьму, где слесарь, дожидаясь суда, умер.
Что же мы делаем? Мы хватаем такого одного случайно попавшегося нам мальчика, зная очень хорошо, что тысячи таких остаются не пойманными, и сажаем его в
тюрьму, в условия совершенной праздности или самого нездорового и бессмысленного труда, в сообщество таких же, как и он, ослабевших и запутавшихся в жизни людей, а потом ссылаем его на казенный счет в сообщество самых развращенных людей из Московской губернии в Иркутскую.
От прокурора Нехлюдов поехал прямо в дом предварительного заключения. Но оказалось, что никакой Масловой там не было, и смотритель объяснил Нехлюдову, что она должна быть в старой пересыльной
тюрьме. Нехлюдов поехал туда.
То, что он искал свидания с ней и сказал про свое намерение прокурору и был в двух
тюрьмах, готовясь увидать ее, так взволновало его, что он долго не мог успокоиться.
Я сейчас был у прокурора и в
тюрьме.
На следующий день, в воскресенье, в 5 часов утра, когда в женском коридоре
тюрьмы раздался обычный свисток, не спавшая уже Кораблева разбудила Маслову.
Начальник же
тюрьмы и надзиратели, хотя никогда и не знали и не вникали в то, в чем состоят догматы этой веры, и что означало всё то, что совершалось в церкви, — верили, что непременно надо верить в эту веру, потому что высшее начальство и сам царь верят в нее.
По улицам, прохладным и влажным еще с левой стороны, в тени, и высохшим посередине, не переставая гремели по мостовой тяжелые воза ломовых, дребезжали пролетки, и звенели конки. Со всех сторон дрожал воздух от разнообразного звона и гула колоколов, призывающих народ к присутствованию при таком же служении, какое совершалось теперь в
тюрьме. И разряженный народ расходился каждый по своему приходу.
Извозчик подвез Нехлюдова не к самой
тюрьме, а к повороту, ведущему к тюрьме.
Несколько человек мужчин и женщин, большей частью с узелками, стояли тут на этом повороте к
тюрьме, шагах в ста от нее. Справа были невысокие деревянные строения, слева двухэтажный дом с какой-то вывеской. Само огромное каменное здание тюрьмы было впереди, и к нему не подпускали посетителей. Часовой солдат с ружьем ходил взад и вперед, строго окрикивая тех, которые хотели обойти его.
Нехлюдов отошел к толпе дожидающихся. Из толпы выделился в оборванной одежде и смятой шляпе, в опорках на босу ногу человек с красными полосами во всё лицо и направился к
тюрьме.
В то самое время, когда Нехлюдов разговаривал с студентом, большие, с оконцем в середине, железные двери
тюрьмы отворились, и из них вышел офицер в мундире с другим надзирателем, и надзиратель с книжкой объявил, что впуск посетителей начинается.
Часовой посторонился, и все посетители, как будто боясь опоздать, скорым шагом, а кто и рысью, пустились к двери
тюрьмы.
Другой надзиратель, внутри здания, дотрагиваясь рукой до каждого, также считал проходивших в следующие двери, с тем чтобы при выпуске, проверив счет, не оставить ни одного посетителя в
тюрьме и не выпустить ни одного заключенного.
Надзиратели, стоя у дверей, опять, выпуская, в две руки считали посетителей, чтобы не вышел лишний и не остался в
тюрьме. То, что его хлопали теперь по спине, не только не оскорбляла его, но он даже и не замечал этого.
— Еще я хотел спросить вас: прокурор дал мне пропуск в
тюрьму к этому лицу, в тюрьме же мне сказали, что нужно еще разрешение губернатора для свиданий вне условных дней и места. Нужно ли это?
Нехлюдов был удивлен, каким образом надзиратель, приставленный к политическим, передает записки, и в самом остроге, почти на виду у всех; он не знал еще тогда, что это был и надзиратель и шпион, но взял записку и, выходя из
тюрьмы, прочел ее. В записке было написано карандашом бойким почерком, без еров, следующее...
Теперь оказывалось, что эта госпожа была политическая преступница, сидела в
тюрьме, где, вероятно, узнала его историю, и вот предлагала ему свои услуги.
Очевидно, Вера Ефремовна была революционерка и теперь зa революционные дела была в
тюрьме. Надо было увидать ее, в особенности потому, что она обещала посоветовать, как улучшить положение Масловой.
— И еще к тебе просьба, — не отвечая ему, сказал Нехлюдов. — Давно очень я знал одну девушку — учительницу. Она очень жалкое существо и теперь тоже в
тюрьме, а желает повидаться со мной. Можешь ты мне дать и к ней пропуск?
Рассказ этот по языку и манерам был рассказ самого простого, хорошего мужицкого парня, и Нехлюдову было особенно странно слышать этот рассказ из уст арестанта в позорной одежде и в
тюрьме.
— Да вот заперли в
тюрьму. Сидим второй месяц, сами не знаем за что.
Из всех выделился высокий благообразный крестьянин лет пятидесяти. Он разъяснил Нехлюдову, что они все высланы и заключены в
тюрьму за то, что у них не было паспортов. Паспорта же у них были, но только просрочены недели на две. Всякий год бывали так просрочены паспорта, и ничего не взыскивали, а нынче взяли да вот второй месяц здесь держат, как преступников.
— Политической одной, он в
тюрьме и родился, — сказал смотритель с некоторым удовольствием, как бы показывая редкость своего заведения.
— Разве в других
тюрьмах нет таких свиданий?
«Зачем это?» спрашивал Нехлюдов, испытывая теперь в высшей степени то чувство нравственной, переходящей в физическую, тошноты, которую он всегда испытывал в
тюрьме, и не находил ответа.
— Mнe Мика говорил, что вы заняты в
тюрьмах. Я очень понимаю это, — говорила она Нехлюдову. — Мика (это был ее толстый муж, Масленников) может иметь другие недостатки, но вы знаете, как он добр. Все эти несчастные заключенные — его дети. Он иначе не смотрят на них. Il est d’une bonté [Он так добр…]…
— Крестьянин, который невинно обвиняется и к которому я пригласил защитника. Но не в этом дело. Неужели эти люди, ни в чем не виноватые, содержатся в
тюрьме только за то, что у них просрочены паспорты и…
— Да, еще вот что, — сказал Нехлюдов, не входя в гостиную и останавливаясь у двери. — Мне говорили, что вчера в
тюрьме наказывали телесно людей. Правда ли это?
— Я вам говорю. Я всегда говорю господам судейским, — продолжал адвокат, — что не могу без благодарности видеть их, потому что если я не в
тюрьме, и вы тоже, и мы все, то только благодаря их доброте. А подвести каждого из нас к лишению особенных прав и местам не столь отдаленным — самое легкое дело.
— Дюфар-француз, может слыхали. Он в большом театре на ахтерок парики делает. Дело хорошее, ну и нажился. У нашей барышни купил всё имение. Теперь он нами владеет. Как хочет, так и ездит на нас. Спасибо, сам человек хороший. Только жена у него из русских, — такая-то собака, что не приведи Бог. Грабит народ. Беда. Ну, вот и
тюрьма. Вам куда, к подъезду? Не пущают, я чай.
Молодой доктор, весь пропитанный карболовой кислотой, вышел к Нехлюдову в коридор и строго спросил его, что ему нужно. Доктор этот делал всякие послабления арестантам и потому постоянно входил в неприятные столкновения с начальством
тюрьмы и даже с старшим доктором. Опасаясь того, чтобы Нехлюдов не потребовал от него чего-нибудь незаконного, и, кроме того, желая показать, что он ни для каких лиц не делает исключений, он притворился сердитым.
— Я знаю, но здесь есть переведенная из
тюрьмы сиделка-служанка.
— Ну, что я слышу про тебя? Какие-то чудеса, — говорила ему графиня Катерина Ивановна, поя его кофеем тотчас после его приезда. — Vous posez pour un Howard! [Ты разыгрываешь из себя Говарда!] Помогаешь преступникам. Ездишь по
тюрьмам. Исправляешь.
Нехлюдов слушал, не вступая в разговор, и, как бывший офицер, понимал, хоть и не признавал, доводы молодого Чарского, но вместе с тем невольно сопоставлял с офицером, убившим другого, того арестанта красавца-юношу, которого он видел в
тюрьме и который был приговорен к каторге за убийство в драке.
— Но я понимаю еще и то, что, увидев все страдания, весь ужас того, что делается в
тюрьмах, — говорила Mariette, желая только одного — привлечь его к себе, своим женским чутьем угадывая всё то, что было ему важно и дорого, — вы хотите помочь страдающим и страдающим так ужасно, так ужасно от людей, от равнодушия, жестокости…
Он вспоминал слова американского писателя Торо, который, в то время как в Америке было рабство, говорил, что единственное место, приличествующее честному гражданину в том государстве, в котором узаконивается и покровительствуется рабство, есть
тюрьма.
«Да, единственное приличествующее место честному человеку в России в теперешнее время есть
тюрьма!» — думал он. И он даже непосредственно испытывал это, подъезжая к тюрьме и входя в ее стены.
Действительно, смотритель был в
тюрьме и скоро вышел к Нехлюдову. Новый смотритель был высокий костлявый человек с выдающимися маслаками над щеками, очень медлительный в движениях и мрачный.
Цитаты из русской классики со словом «тюрьмы»
Ассоциации к слову «тюрьма»
Синонимы к слову «тюрьма»
Предложения со словом «тюрьма»
- Но раз начальник тюрьмы жертвует собственный сахар, почему не сделать исключение?
- А уж если группой или в особо крупном размере – то тут и до пяти лет тюрьмы может получиться.
- – Я не знаю... я же в тюрьме сидел... но так прикинул... сейчас это где-то два миллиона долларов... там много крупных камней...
- (все предложения)
Сочетаемость слова «тюрьма»
Значение слова «тюрьма»
ТЮРЬМА́, -ы́, мн. тю́рьмы, -рем, -рьмам, ж. 1. Место заключения, здание, где содержатся лица, приговоренные судом к лишению свободы, заключению, а также лица, находящиеся под следствием. Каторжная тюрьма. Пересыльная тюрьма. (Малый академический словарь, МАС)
Все значения слова ТЮРЬМА
Афоризмы русских писателей со словом «тюрьма»
- Смерть — это все машины,
Это тюрьма и сад.
Смерть — это все мужчины,
Галстуки их висят.
Смерть — это стекла в бане,
В церквах, в домах — подряд!
Смерть — это все, что с нами —
Ибо они узрят.
- Если есть хоть один человек, не доступный критике, это не гласность. Если есть хоть одно событие, о котором нельзя говорить, это не гласность. Если в тюрьме сидит хоть один человек заведомо невиновный, это не гласность. Если есть хоть одна запрещенная книга, это не гласность. Если есть хоть одно имя, которое нельзя упоминать (Сахаров или Брежнев — неважно), это не гласность.
- Тюрьма — добру не научит, и Сибирь не научит… а человек — научит…
- (все афоризмы русских писателей)
Дополнительно