Ночь была лунная, в густом монастырском саду, покрытом тенями, лежала дремотная тишина; вдруг одна
тень зашевелилась, зашуршала травою и — чёрная, покачиваясь, подошла к забору.
Неточные совпадения
Дьякон
зашевелился и стал медленно распрямляться. Когда он, длинный и темный, как чья-то жуткая
тень, достиг головою потолка, он переломился и спросил сверху:
Но вот по освещенным полосам на дворе пробежали длинные
тени, захлопали двери, послышались за дверью на крыльце голоса. Передонов оживился. «Идут!» — радостно подумал он, и приятные мечты о красотках-сестрицах опять лениво
зашевелились в его голове, — паскудные детища его скудного воображения.
В раскаянье, в испуге и в смятенье, // Рукой неверной спичку я зажег; // Предметов вдруг
зашевелились тени, // Но, к счастью, спал мой крепко педагог; // Я в радостном увидел удивленье, // Что не прошел назначенный мне срок: // До трех часов — оно, конечно, мало — // Пяти минут еще недоставало.
Теперь таинственные шаги раздавались уже возле самой постели — по ту сторону атласного полога… Вот какая-то неясная
тень возникла на пурпурной ткани балдахина… Вот
зашевелилась занавеска… и чья-то быстрая рука откинула полог…
Жизнь вдруг стала для него страшна.
Зашевелились в ней тяжелые, жуткие вопросы… В последнее время он с каждым годом относился к ней все легче. Обходил ее противоречия, закрывал глаза на глубины. Еще немного — и жизнь стала бы простою и ровною, как летняя накатанная дорога. И вот вдруг эта смерть Варвары Васильевны… Вместе с ее
тенью перед ним встали полузабытые
тени прошлого. Встали близкие, молодые лица. Гордые и суровые, все они погибли так или иначе — не отступили перед жизнью, не примирились с нею.