Он прав, как и правы все историки, ищущие объяснения событий исторических в воле одного человека; он прав так же, как и русские историки, утверждающие, что Наполеон был привлечен к Москве искусством
русских полководцев.
Неточные совпадения
Но тогда не только никто не предвидел того (что теперь кажется очевидным), что только этим путем могла погибнуть 800-тысячная, лучшая в мире и предводимая лучшим
полководцем, армия в столкновении с вдвое слабейшей, неопытной и предводимой неопытными
полководцами,
русской армией; не только никто не предвидел этого, но все усилия со стороны
русских были постоянно устремляемы на то, чтобы помешать тому, что одно могло спасти Россию, и со стороны французов, несмотря на опытность и так называемый военный гений Наполеона, были устремлены все усилия к тому, чтобы растянуться в конце лета до Москвы, т.е. сделать то самое, что должно было погубить их.
Если бы представить себе не гениальных
полководцев во главе
русской армии, но просто одну армию без начальников, то и эта армия не могла бы сделать ничего другого, кроме обратного движения к Москве, описывая дугу с той стороны, с которой было больше продовольствия и край был обильнее.
Итальянцы — народ, как известно, очень впечатлительный, с восторгом приветствовали эти трофеи. На улицах толпилось множество народа, до которого и дошло известие о приближении к городу самого «непобедимого Суворова». Толпы ринулись за город и положительно запрудили всю дорогу, по которой должен был проезжать великий
русский полководец.
Между тем, ободренный осторожностью
русского полководца, которая начинала казаться ему робостью, решился он неожиданно напасть на него в нейгаузенской долине и тем загладить стыд Эррастферской битвы.
Неточные совпадения
Славный Моро [Моро Жан Виктор (1761–1813) — французский
полководец, сражался под началом Наполеона; после конфликта с ним уехал в 1805 г. в Америку; восемь лет спустя вернулся в Европу и в мундире
русского генерала воевал против наполеоновской армии.], поспешая с берегов Миссисипи на помощь Европе, восставшей против своего победителя, не мог проехать мимо уженья трески, не посвятив ему нескольких часов, драгоценных для ожидавшего его вооруженного мира, — так страстно любил он эту охоту!
А шутки в сторону, — продолжала она как бы более серьезным тоном, — скажите мне, был ли из
русских князей хоть один настоящим образом великий человек, великий
полководец, великий поэт, ученый, великий критик, публицист?..
— Нет, — отвечал Давыд, — мы теперь французов бьем [В 1799 году
русские войска под командованием великого
полководца Суворова одержали блестящие победы над французской армией в Италии и Швейцарии.].
— Кто знает! — воскликнул штабс-капитан. — Один бог. Без бога ни до порога, как говорится. Что? Не верно? Кампания еще не кончена. Все впереди.
Русский солдат привык к победам. Вспомните Полтаву, незабвенного Суворова… А Севастополь! А как в двенадцатом году мы прогнали величайшего в мире
полководца Наполеона. Велик бог земли
русской! Что?
В молодости служил он в войсках знаменитого
полководца XVIII века принца Евгения, командовавшего в 1735 году на Рейне австрийскою армиею, ив 1740 году, будучи 22 лет, воротился в Россию и, вступив на дипломатическое поприще, находился сначала в Константинополе при
русском после Румянцеве, а потом посланником при саксонском дворе.