Неточные совпадения
Княгиня, подбирая
платье, садилась в темноте кареты; муж ее оправлял саблю; князь Ипполит, под предлогом прислуживания,
мешал всем.
Всё: быстро проехавший экипаж по улице, напоминание об обеде, вопрос девушки о
платье, которое надо приготовить; еще хуже, слово неискреннего, слабого участия, всё болезненно раздражало рану, казалось оскорблением и нарушало ту необходимую тишину, в которой они обе старались прислушиваться к незамолкшему еще в их воображении страшному, строгому хору, и
мешало вглядываться в те таинственные бесконечные дали, которые на мгновенье открылись перед ними.
Пьер говорил быстро, оживленно. Он взглянул раз на лицо компаньонки, увидал внимательно ласковый, любопытный взгляд, устремленный на него, и как это часто бывает во время разговора, он почему-то почувствовал, что эта компаньонка в черном
платье — милое, доброе, славное существо, которое не
помешает его задушевному разговору с княжной Марьей.
Неточные совпадения
И теперь она ему нравилась, очень нравилась, но чего-то уже недоставало в ней, или что-то было лишнее, — он и сам не мог бы сказать, что именно, но что-то уже
мешало ему чувствовать, как прежде. Ему не нравилась ее бледность, новое выражение, слабая улыбка, голос, а немного погодя уже не нравилось
платье, кресло, в котором она сидела, не нравилось что-то в прошлом, когда он едва не женился на ней. Он вспомнил о своей любви, о мечтах и надеждах, которые волновали его четыре года назад, — и ему стало неловко.
— Ничего,
платье как
платье. Но подвенечное
платье особенное. Да и вообще мало ли что нужно. И белье, и еще три-четыре платьица, да и тебе не
мешает о собственной обстановке подумать. Все жил холостой, а теперь семьей обзаводишься. Так и рассчитывать надо…
— Э, перестаньте, не
мешайте, посторонитесь; только застите; ничего не видно, — отвечала отрывисто экономка, заботливо поправляя и отряхивая
платье Настеньки.
Но такая любовь не
мешала ей нисколько вместе с желанием не расставаться с обожаемым мужем — желать необыкновенного чепчика от мадам Аннет, шляпы с необыкновенным голубым страусовым пером и синего, венецианского бархата,
платья, которое бы искусно обнажало стройную белую грудь и руки, до сих пор еще никому не показанные, кроме мужа и горничных.
И другие начали рвать ее наряд. Кое-где обнажилось тело. Дарья и Людмила отчаянно толкались, стараясь протиснуться к гейше, но напрасно. Володин с таким усердием дергал гейшу, и визжал, и так кривлялся, что даже
мешал другим, менее его пьяным и более озлобленным: он же старался не со злости, а из веселости, воображая, что разыгрывается очень потешная забава. Он оторвал начисто рукав от гейшина
платья и повязал себе им голову.