Неточные совпадения
В соседней комнате зашумело женское платье. Как будто очнувшись, князь Андрей встряхнулся, и лицо его приняло
то же выражение, какое оно имело в гостиной Анны Павловны. Пьер спустил
ноги с дивана. Вошла княгиня. Она была уже в другом, домашнем, но столь же элегантном и свежем платье. Князь Андрей встал, учтиво подвигая ей кресло.
Пьер стал пить стакан за стаканом, исподлобья оглядывая пьяных гостей, которые опять столпились у окна, и прислушиваясь к их говору. Анатоль наливал ему вино и рассказывал, что Долохов держит пари с англичанином Стивенсом, моряком, бывшим тут, в
том, что он, Долохов, выпьет бутылку рому, сидя на окне третьего этажа с опущенными наружу
ногами.
Проводив одного гостя, граф возвращался к
тому или
той, которые еще были в гостиной; придвинув кресла и с видом человека, любящего и умеющего пожить, молодецки расставив
ноги и положив на колена руки, он значительно покачивался, предлагал догадки о погоде, советовался о здоровье, иногда на русском, иногда на очень дурном, но самоуверенном французском языке, и снова с видом усталого, но твердого в исполнении обязанности человека шел провожать, оправлял редкие седые волосы на лысине, и опять звал обедать.
Действительно, всё, чтó только было в зале, с улыбкою радости смотрело на веселого старичка, который рядом с своею сановитою дамой, Марьей Дмитриевной, бывшею выше его ростом, округлял руки, в такт потряхивая ими, расправлял плечи, вывертывал
ноги, слегка притопывая, и всё более и более распускавшеюся улыбкой на своем круглом лице приготовлял зрителей к
тому, чтó будет.
Скорее, скорее и скорее, лише, лише и лише развертывался граф,
то на цыпочках,
то на каблуках, носясь вокруг Марьи Дмитриевны и, наконец, повернув свою даму к ее месту, сделал последнее па́, подняв сзади кверху свою мягкую
ногу, склонив вспотевшую голову с улыбающимся лицом и округло размахнув правою рукою среди грохота рукоплесканий и хохота, особенно Наташи.
Сзади его стоял адъютант, доктора и мужская прислуга; как бы в церкви, мужчины и женщины разделились. Всё молчало, крестилось, только слышны были церковное чтение, сдержанное, густое басовое пение и в минуты молчания перестановка
ног и вздохи. Анна Михайловна, с
тем значительным видом, который показывал, что она знает, что̀ делает, перешла через всю комнату к Пьеру и подала ему свечу. Он зажег ее и, развлеченный наблюдениями над окружающими, стал креститься
тою же рукой, в которой была свеча.
Полковой командир с
ног до головы осматривал капитана, в
то время как он запыхавшись подходил, по мере приближения сдерживая шаг.
Кутузов и австрийский генерал о чем-то тихо говорили, и Кутузов слегка улыбнулся, в
то время как, тяжело ступая, он опускал
ногу с подножки, точно как будто и не было этих 2000 людей, которые не дыша смотрели на него и на полкового командира.
Он наклонил голову и неловко, как дети, которые учатся танцовать, стал расшаркиваться
то одною,
то другой
ногою.
11 октября, в
тот самый день, когда в главной квартире всё было поднято на
ноги известием о поражении Мака, в штабе эскадрона походная жизнь спокойно шла по-старому. Денисов, проигравший всю ночь в карты, еще не приходил домой, когда Ростов, рано утром, верхом, вернулся с фуражировки. Ростов в юнкерском мундире подъехал к крыльцу, толконув лошадь, гибким, молодым жестом скинул
ногу, постоял на стремени, как будто не желая расстаться с лошадью, наконец, спрыгнул и крикнул вестового.
Расчистив дорогу, Денисов остановился у входа на мост. Небрежно сдерживая рвавшегося к своим и бившего
ногой жеребца, он смотрел на двигавшийся ему навстречу эскадрон. По доскам моста раздались прозрачные звуки копыт, как будто скакало несколько лошадей, и эскадрон, с офицерами впереди, по четыре человека в ряд, растянулся по мосту и стал выходить на
ту сторону.
Ударив своими длинными мускулистыми
ногами лошадь, как будто она была во всем виновата, полковник выдвинулся вперед и 2-му эскадрону,
тому самому, в котором служил Ростов под командою Денисова, скомандовал вернуться назад к мосту.
Ростов не подумал о
том, что̀ значит требование носилок; он бежал, стараясь только быть впереди всех; но у самого моста он, не смотря под
ноги, попал в вязкую, растоптанную грязь и, споткнувшись, упал на руки. Его обежали другие.
Князь Андрей невольно улыбнулся, взглянув на штабс-капитана Тушина. Молча и улыбаясь, Тушин, переступая с босой
ноги на
ногу, вопросительно глядел большими, умными и добрыми глазами
то на князя Андрея,
то на штаб-офицера.
В
то время как он подъезжал, из орудия этого, оглушая его и свиту, зазвенел выстрел, и в дыму, вдруг окружившем орудие, видны были артиллеристы, подхватившие пушку и, торопливо напрягаясь, накатывавшие ее на прежнее место. Широкоплечий, огромный солдат 1-й нумер с банником, широко расставив
ноги, отскочил к колесу. 2-й нумер трясущеюся рукой клал заряд в дуло. Небольшой сутуловатый человек, офицер Тушин, спотыкнушись на хобот, выбежал вперед, не замечая генерала и выглядывая из-под маленькой ручки.
Он нес у
ноги вынутую тоненькую, узенькую шпагу (гнутую шпажку, не похожую на оружие) и, оглядываясь
то на начальство,
то назад, не теряя шагу, гибко поворачивался всем своим сильным станом.
Солдаты дугой обходили что-то в
том месте, куда упало ядро, и старый кавалер, фланговый унтер-офицер, отстав около убитых, догнал свой ряд, подпрыгнув, переменил
ногу, попал в шаг и сердито оглянулся.
Первое, что́ он увидел, выезжая на
то пространство, которое занимали пушки Тушина, была отпряженная лошадь с перебитою
ногой, которая ржала около запряженных лошадей.
Маленькая княгиня и m-lle Bourienne получили уже все нужные сведения от горничной Маши о
том, какой румяный, чернобровый красавец был министерский сын, и о
том, как папенька их насилу
ноги проволок на лестницу, а он, как орел, шагая по три ступеньки, пробежал за ним. Получив эти сведения, маленькая княгиня с m-lle Bourienne, еще из коридора слышные своими оживленно-переговаривавшими голосами, вошли в комнату княжны.
То двигались тысячи
ног и штыков с развевавшимися знаменами, и по команде офицеров останавливались, заворачивались и строились в интервалах, обходя другие такие же массы пехоты в других мундирах;
то мерным топотом и бряцанием звучала нарядная кавалерия в синих, красных, зеленых шитых мундирах с расшитыми музыкантами впереди, на вороных, рыжих, серых лошадях;
то, растягиваясь с своим медным звуком подрагивающих на лафетах, вычищенных, блестящих пушек и с своим запахом пальников, ползла между пехотой и кавалерией артиллерия и расставлялась на назначенных местах.
Нерешительность государя продолжалась одно мгновение.
Нога государя, с узким, острым носком сапога, как носили в
то время, дотронулась до паха энглизированной гнедой кобылы, на которой он ехал; рука государя в белой перчатке подобрала поводья и он тронулся, сопутствуемый беспорядочно-заколыхавшимся морем адъютантов. Дальше и дальше отъезжал он, останавливаясь у других полков, и, наконец, только белый плюмаж его виднелся Ростову из-за свиты, окружавшей императоров.
Не доезжая государя, Ростов, отличный ездок, два раза всадил шпоры своему Бедуину и довел его счастливо до
того бешеного аллюра рыси, которою хаживал разгоряченный Бедуин. Подогнув пенящуюся морду к груди, отделив хвост и как будто летя на воздухе и не касаясь до земли, грациозно и высоко вскидывая и переменяя
ноги, Бедуин, тоже чувствовавший на себе взгляд государя, прошел превосходно.
Лошадь государя шарахнулась от неожиданного крика. Лошадь эта, носившая государя еще на смотрах в России, здесь, на Аустерлицком поле, несла своего седока, выдерживая его рассеянные удары левою
ногой, настораживала уши от звуков выстрелов, точно так же, как она делала это на Марсовом поле, не понимая значения ни этих слышавшихся выстрелов, ни соседства вороного жеребца императора Франца, ни всего
того, что́ говорил, думал, чувствовал в этот день
тот, кто ехал на ней.
Пьер с кроткою улыбкой сожаления и раскаяния, беспомощно расставив
ноги и руки, прямо своею широкою грудью стоял перед Долоховым и грустно смотрел на него. Денисов, Ростов и Несвицкий зажмурились. В одно и
то же время они услыхали выстрел и злой крик Долохова.
Пьер, не переменяя своего положения задранных
ног, смотрел на них через очки, и не понимал, что́ им может быть нужно и каким образом все они могли жить, не разрешив
тех вопросов, которые занимали его.
Борис, заложив
ногу на
ногу и поглаживая левою рукой тонкие пальцы правой руки, слушал Ростова, как слушает генерал доклад подчиненного,
то глядя в сторону,
то с
тою же застланностию во взгляде прямо глядя в глаза Ростову.
То ему вспоминался Денисов с своим изменившимся выражением, с своею покорностью и весь госпиталь с этими оторванными руками и
ногами, с этою грязью и болезнями.
Один генерал (важное лицо), видимо оскорбленный
тем, что должен был так долго ждать, сидел перекладывая
ноги и презрительно сам с собой улыбаясь.
—
Те, кто выдержат экзамены, я думаю, — отвечал Кочубей, закидывая
ногу на
ногу и оглядываясь.
В чаду своих занятий и увлечений Пьер однако, по прошествии года, начал чувствовать, как
та почва масонства, на которой он стоял,
тем более уходила из под его
ног, чем тверже он старался стать на ней.
Вместе с
тем он чувствовал, что чем глубже уходила под его
ногами почва, на которой он стоял,
тем невольнее он был связан с ней.
Наташа вскочила, утонула в перине, перевалилась к стенке и начала возиться под одеялом, укладываясь, подгибая коленки к подбородку, брыкая
ногами и чуть слышно смеясь,
то закрываясь с головой,
то взглядывая на мать.
«Приду к одному месту, помолюсь; не успею привыкнуть, полюбить — пойду дальше. И буду итти до
тех пор, пока
ноги подкосятся, и лягу и умру где-нибудь, и приду наконец в
ту вечную, тихую пристань, где нет ни печали, ни воздыхания!…» думала княжна Марья.
Граф и Семен выскакали из опушки и налево от себя увидали волка, который мягко переваливаясь, тихим скоком подскакивал левее их к
той самой опушке, у которой они стояли. Злобные собаки визгнули и, сорвавшись со свор, понеслись к волку мимо
ног лошадей.
Но волк чуть покосился на нее, и вместо
того, чтобы наддать, как это она всегда делала, Милка вдруг, подняв хвост, стала упираться на передние
ноги.
Красный Любим выскочил из-за Милки, стремительно бросился на волка и схватил его за гачи (ляжки задних
ног), но в
ту же секунду испуганно перескочил на другую сторону. Волк присел, щелкнул зубами и опять поднялся и поскакал вперед, провожаемый на аршин расстояния всеми собаками, не приближавшимися к нему.
Та минута, когда Николай увидал в водомоине копошащихся с волком собак, из-под которых виднелась седая шерсть волка, его вытянувшаяся задняя
нога, и с прижатыми ушами испуганная и задыхающаяся голова (Карай держал его за горло), минута, когда увидал это Николай, была счастливейшею минутою его жизни.
Когда его трогали, он, вздрагивая завязанными
ногами, дико и вместе с
тем просто смотрел на всех.
«Боже мой, Боже мой, всё одно и
то же. Ах, куда бы мне деваться? Чтó бы мне с собой сделать?» И она быстро, застучав
ногами, побежала по лестнице к Фогелю, который с женой жил в верхнем этаже. У Фогеля сидели две гувернантки, на столе стояли тарелки с изюмом, грецкими и миндальными орехами. Гувернантки разговаривали о
том, где дешевле жить, в Москве или в Одессе. Наташа присела, послушала их разговор с серьезным задумчивым лицом и встала.
Но графиня не согласилась отпустить графа: у него все эти дни болела
нога. Решили, что Илье Андреевичу ехать нельзя, а что ежели Луиза Ивановна (m-me Schoss) поедет,
то барышням можно ехать к Мелюковой. Соня, всегда робкая и застенчивая, настоятельнее всех стала упрашивать Луизу Ивановну не отказать им.
И вдруг в такие-то минуты, при ней, этот отец, которого она осуждала, или искал очки, ощупывая подле них и не видя, или забывал
то, что́ сейчас было, или делал слабевшими
ногами неверный шаг и оглядывался, не видал ли кто его слабости, или, что́ было хуже всего, он за обедом, когда не было гостей, возбуждавших его, вдруг задремывал, выпуская салфетку, и склонялся над тарелкой, трясущеюся головой.
— Прошу извинить, прошу извинить! Видит Бог не знал, — пробурчал старик и, осмотрев с головы до
ног Наташу, вышел. М-llе Bourienne первая нашлась после этого появления и начала разговор про нездоровье князя. Наташа и княжна Марья молча смотрели друг на друга, и чем дольше они молча смотрели друг на друга, не высказывая
того, что̀ им нужно было высказать,
тем недоброжелательнее они думали друг о друге.
— Mais charmante! [Очень, очень мила!] — сказал он, очевидно про Наташу, как не столько слышала она, сколько поняла по движению его губ. Потом он прошел в первый ряд и сел подле Долохова, дружески и небрежно толкнув локтем
того Долохова, с которым так заискивающе обращались другие. Он, весело подмигнув, улыбнулся ему и уперся
ногой в рампу.
Наташа произвела сильное впечатление на Курагина. Он за ужином после театра с приемами знатока разобрал перед Долоховым достоинство ее рук, плеч,
ног и волос, и объявил свое решение приволокнуться за нею. Что́ могло выйти из этого ухаживанья — Анатоль не мог обдумать и знать, как он никогда не знал
того, что́ выйдет из каждого его поступка.
Несмотря на
то, что все они ехали с ним, Анатоль видимо хотел сделать что-то трогательное и торжественное из этого обращения к товарищам. Он говорил медленным, громким голосом и выставив грудь покачивал одною
ногой.
Наполеон заметил смущение Балашева при высказываньи последних слов: лицо его дрогнуло, левая икра
ноги начала мерно дрожать. Не сходя с места, он голосом, более высоким и поспешным чем прежде, начал говорить. Во время последующей речи, Балашев, не раз опуская глаза, невольно наблюдал дрожанье икры в левой
ноге Наполеона, которое
тем более усиливалось, чем более он возвышал голос.
Всё с
тем же говором и хохотом, офицеры поспешно стали собираться; опять поставили самовар на грязной воде. Но Ростов, не дождавшись чаю, пошел к эскадрону. Уже светало; дождик перестал, тучи расходились. Было сыро и холодно, особенно в непросохшем платье. Выходя из корчмы, Ростов и Ильин оба в сумерках рассвета заглянули в глянцовитую от дождя, кожаную докторскую кибитку, из под фартука которой торчали
ноги доктора и в середине которой виднелся на подушке чепчик докторши и слышалось сонное дыхание.
Через мгновенье лошадь Ростова ударила грудью в зад лошади офицера, чуть не сбила ее с
ног, и в
то же мгновенье Ростов, сам не зная зачем, поднял саблю и ударил ею по французу.
Было велено секретарю писать постановление московского дворянства о
том, что москвичи, подобно смолянам, жертвуют по 10 человек с 1000 и полное обмундирование. Господа заседавшие встали, как бы облегченные, загремели стульями и пошли по зале разминать
ноги, забирая кое-кого под руку и разговаривая.
В присутствии Тихона и доктора женщины обмыли
то, что̀ был он, повязали платком голову, чтобы не закостенел открытый рот и связали другим платком расходившиеся
ноги.