Неточные совпадения
Пфуль и последователи его требовали отступления
в глубь страны, по точным законам, предписанным мнимою
теорией войны, и во всяком отступлении от этой
теории видели только варварство, необразованность или злонамеренность.
У него была наука —
теория облического движения, выведенная им из истории войн Фридриха Великого, и всё, чтò встречалось ему
в новейшей военной истории, казалось ему бессмыслицей, варварством, безобразным столкновением,
в котором с обеих сторон было сделано столько ошибок, что войны эти не могли быть названы войнами: они не подходили под
теорию и не могли служить предметом науки.
В 1806 году Пфуль был один из составителей плана войны, кончившейся Иеной и Ауерштетом; но
в исходе этой войны он не видел ни малейшего доказательства неправильности своей
теории.
Он даже радовался неуспеху, потому что неуспех, происходивший от отступления
в практике от
теории, доказывал ему только справедливость его
теории.
Он один из всех здесь присутствующих лиц очевидно ничего не желал для себя, ни к кому не питал вражды, а только желал одного — приведения
в действие плана, составленного по
теории, выведенной им годами трудов.
Он, видимо, хотя и скрывал это под видом раздражения и презрения, был
в отчаянии от того, что единственный теперь случай проверить на огромном опыте и доказать всему миру верность своей
теории ускользал от него.
Те, давно и часто приходившие ему, во время его военной деятельности, мысли, что нет и не может быть никакой военной науки, и поэтому не может быть никакого, так называемого, военного гения, теперь получили для него совершенную очевидность истины. «Какая же могла быть
теория и наука
в деле, которого условия и обстоятельства неизвестны и не могут быть определены,
в котором сила деятелей войны еще менее может быть определена?
Теория их, годная для первобытных и мирных периодов истории,
в приложении к сложным и бурным периодам жизни народов, во время которых возникают одновременно и борются между собой различные власти, имеет то неудобство, что историк легитимист будет доказывать, что Конвент, Директория и Бонапарт были только нарушение власти, а республиканец и бонапартист будут доказывать: один, что Конвент, а другой, что Империя была настоящею властью, а что всё остальное было нарушение власти.
Историки эти подобны тому ботанику, который, приметив, что некоторые растения выходят из семени с двумя долями-листиками, настаивал бы на том, что всё, чтò растет, растет только раздвояясь на два листка; и что пальма, и гриб, и даже дуб, разветвляясь
в своем полном росте и не имея более подобия двух листиков, отступают от
теории.
Жизнь народов не вмещается
в жизнь нескольких людей; ибо связь между этими несколькими людьми и народами не найдена.
Теория о том, что связь эта основана на перенесении совокупности воль на исторические лица, есть гипотеза, не подтверждаемая опытом истории.
Теория о перенесении совокупности воль масс на исторические лица, может быть, весьма много объясняет
в области науки права, и может быть, необходима для своих целей; но
в приложении к истории, как только являются революции, завоевания, междоусобия, как только начинается история, —
теория эта ничего не объясняет.
Ответы, даваемые этою
теорией на исторические вопросы, подобны ответам человека, который, глядя на двигающееся стадо и не принимая во внимание ни различной доброты пастбища
в разных местах поля, ни погони пастуха, судил бы о причинах того или другого направления стада по тому, какое животное идет впереди стада.
Ибо то, что с точки зрения наблюдения, разум и воля суть только отделения (sécrétion) мозга, и то, что человек, следуя общему закону, мог развиться из низших животных
в неизвестный период времени, уясняет только с новой стороны тысячелетия тому назад признанную всеми религиями и философскими
теориями, истину о том, что с точки зрения разума человек подлежит законам необходимости, но ни на волос не подвигает разрешение вопроса, имеющего другую, противоположную сторону, основанную на сознании свободы.
Неточные совпадения
А это,
в свою очередь, доказывает, как шатки
теории вообще и как мудро поступают те военачальники, которые относятся к ним с недоверчивостью.
Лишь
в позднейшие времена (почти на наших глазах) мысль о сочетании идеи прямолинейности с идеей всеобщего осчастливления была возведена
в довольно сложную и не изъятую идеологических ухищрений административную
теорию, но нивеляторы старого закала, подобные Угрюм-Бурчееву, действовали
в простоте души единственно по инстинктивному отвращению от кривой линии и всяких зигзагов и извилин.
Так что, несмотря на уединение или вследствие уединения, жизнь eго была чрезвычайно наполнена, и только изредка он испытывал неудовлетворенное желание сообщения бродящих у него
в голове мыслей кому-нибудь, кроме Агафьи Михайловны хотя и с нею ему случалось нередко рассуждать о физике,
теории хозяйства и
в особенности о философии; философия составляла любимый предмет Агафьи Михайловны.
И Левин, чтобы только отвлечь разговор, изложил Дарье Александровне
теорию молочного хозяйства, состоящую
в том, что корова есть только машина для переработки корма
в молоко, и т. д.
— Отлично, отлично, — говорил он, закуривая толстую папиросу после жаркого. — Я к тебе точно с парохода после шума и тряски на тихий берег вышел. Так ты говоришь, что самый элемент рабочего должен быть изучаем и руководить
в выборе приемов хозяйства. Я ведь
в этом профан; но мне кажется, что
теория и приложение ее будет иметь влияние и на рабочего.