Неточные совпадения
Быть энтузиасткой сделалось ее общественным положением, и иногда, когда ей даже того не хотелось, она, чтобы не обмануть ожиданий людей, знавших ее, делалась энтузиасткой. Сдержанная улыбка, игравшая постоянно на
лице Анны Павловны, хотя и не
шла к ее отжившим чертам, выражала, как у избалованных детей, постоянное сознание своего милого недостатка, от которого она не хочет, не может и не находит нужным исправляться.
Дочь его, княжна Элен, слегка придерживая складки платья,
пошла между стульев, и улыбка сияла еще светлее на ее прекрасном
лице. Пьер смотрел почти испуганными, восторженными глазами на эту красавицу, когда она проходила мимо его.
— Нeт, обещайте, обещайте, Basile, [Базиль,] — сказала вслед ему Анна Михайловна, с улыбкой молодой кокетки, которая когда-то должно быть, была ей свойственна, а теперь так не
шла к ее истощенному
лицу.
Борис остановился посереди комнаты, оглянулся, смахнул рукой соринки с рукава мундира и подошел к зеркалу, рассматривая свое красивое
лицо. Наташа, притихнув, выглядывала из своей засады, ожидая, что́ он будет делать. Он постоял несколько времени перед зеркалом, улыбнулся и
пошел к выходной двери. Наташа хотела его окликнуть, но потом раздумала.
И, взяв его под руку, она с счастливым
лицом тихо
пошла с ним рядом в диванную.
Впереди
шла Марья Дмитриевна с графом — оба с веселыми
лицами.
—
Слава Богу, что успели, — сказала она духовному
лицу, — мы все, родные, так боялись. Вот этот молодой человек — сын графа, — прибавила она тише. — Ужасная минута!
Старшая княжна выронила портфель. Анна Михайловна быстро нагнулась и, подхватив спорную вещь, побежала в спальню. Старшая княжна и князь Василий, опомнившись,
пошли за ней. Через несколько минут первая вышла оттуда старшая княжна с бледным и сухим
лицом и прикушенною нижнею губой. При виде Пьера
лицо ее выразило неудержимую злобу.
Рядом с ним
шел его товарищ Несвицкий, высокий штаб-офицер, чрезвычайно толстый, с добрым, улыбающимся красивым
лицом и влажными глазами.
И перед роту с разных рядов выбежало человек двадцать. Барабанщик-запевало обернулся
лицом к песенникам, и, махнув рукой, затянул протяжную солдатскую песню, начинавшуюся: «Не заря ли, солнышко занималося…» и кончавшуюся словами: «То-то, братцы, будет
слава нам с Каменскиим отцом…» Песня эта была сложена в Турции и пелась теперь в Австрии, только с тем изменением, что на место «Каменскиим отцом» вставляли слова: «Кутузовым отцом».
Во втором ряду, с правого фланга, с которого коляска обгоняла роты, невольно бросался в глаза голубоглазый солдат, Долохов, который особенно бойко и грациозно
шел в такт песни и глядел на
лица проезжающих с таким выражением, как будто он жалел всех, кто не
шел в это время с ротой.
— Чорт меня дернул
пойти к этой крысе (прозвище офицера), — растирая себе обеими руками лоб и
лицо, говорил он. — Можешь себе представить, ни одной карты, ни одной, ни одной карты не дал.
В ночь получения известия Кутузов
послал четырехтысячный авангард Багратиона направо горами с кремско-цнаймской дороги на венско-цнаймскую. Багратион должен был пройти без отдыха этот переход, остановиться
лицом к Вене и задом к Цнайму, и ежели бы ему удалось предупредить французов, то он должен был задерживать их, сколько мог. Сам же Кутузов со всеми тяжестями тронулся к Цнайму.
С левого фланга
шел ближе всех к Багратиону ротный командир, круглолицый, статный мужчина с глупым, счастливым выражением
лица, тот самый, который выбежал из балагана.
Князь Василий представлял всхлипыванья Сергея Кузьмича и в это время обегал взглядом дочь; и в то время как он смеялся, выражение его
лица говорило: «Так, так, всё хорошо
идет; нынче всё решится».
Багратион оглянул свою свиту своими большими, ничего невыражающими, невыспавшимися глазами, и невольно замиравшее от волнения и надежды детское
лицо Ростова первое бросилось ему в глаза. Он
послал его.
— Р…аз! Два! Три!… — сердито прокричал Денисов и отошел в сторону. Оба
пошли по протоптанным дорожкам всё ближе и ближе, в тумане узнавая друг друга. Противники имели право, сходясь до барьера, стрелять, когда кто захочет. Долохов
шел медленно, не поднимая пистолета, вглядываясь своими светлыми, блестящими, голубыми глазами в
лицо своего противника. Рот его, как и всегда, имел на себе подобие улыбки.
— Мимо! — крикнул Долохов и бессильно лег на снег
лицом книзу. Пьер схватился за голову и, повернувшись назад,
пошел в лес, шагая целиком по снегу и вслух приговаривая непонятные слова...
Потирая полные, небольшие, белые руки, ей навстречу, с значительно-спокойным
лицом, уже
шла акушерка.
— Allez, mon ami, [ —
Иди, мой друг,] — сказала княжна Марья. Князь Андрей опять
пошел к жене, и в соседней комнате сел дожидаясь. Какая-то женщина вышла из ее комнаты с испуганным
лицом и смутилась, увидав князя Андрея. Он закрыл
лицо руками и просидел так несколько минут. Жалкие, беспомощно-животные стоны слышались из-за двери. Князь Андрей встал, подошел к двери и хотел отворить ее. Дверь держал кто-то.
— Да, да, — проговорил он, — трудно, я боюсь, трудно достать… с кем не бывало! да, с кем не бывало… — И граф мельком взглянул в
лицо сыну и
пошел вон из комнаты… Николай готовился на отпор, но никак не ожидал этого.
— Князь, я вас не звал к себе,
идите, пожалуста,
идите! — Он вскочил и отворил ему дверь. —
Идите же, — повторил он, сам себе не веря и радуясь выражению смущенности и страха, показавшемуся на
лице князя Василия.
— Vraiment? [ — Право?] — сказал Пьер любопытно и серьезно (за что́ особенно ему благодарна была княжна Марья) вглядываясь через очки в
лицо Иванушки, который, поняв, что речь
шла о нем, хитрыми глазами оглядывал всех.
Борис в числе немногих был на Немане в день свидания императоров; он видел плоты с вензелями, проезд Наполеона по тому берегу мимо французской гвардии, видел задумчивое
лицо императора Александра, в то время как он молча сидел в корчме на берегу Немана, ожидая прибытия Наполеона; видел, как оба императора сели в лодки и как Наполеон, приставши прежде к плоту, быстрыми шагами
пошел вперед и, встречая Александра, подал ему руку, и как оба скрылись в павильоне.
— Граф Кочубей не договорил, он поднялся и, взяв за руку князя Андрея,
пошел навстречу входящему высокому, лысому, белокурому человеку, лет сорока, с большим открытым лбом и необычайною, странною белизной продолговатого
лица.
Через час все костюмы измялись и расстроились. Пробочные усы и брови размазались по вспотевшим, разгоревшимся и веселым
лицам. Пелагея Даниловна стала узнавать ряженых, восхищалась тем, как хорошо были сделаны костюмы, как
шли они особенно к барышням, и благодарила всех за то, что так повеселили ее. Гостей позвали ужинать в гостиную, а в зале распорядились угощением дворовых.
Рассказывали о событиях, очевидно подтверждающих то, что всё
шло хуже и хуже; но во всяком рассказе и суждении было поразительно то, как рассказчик останавливался или бывал останавливаем всякий раз на той границе, где суждение могло относиться к
лицу государя императора.
Он
шел сдержанною, молодецкою походкой, которая была бы смешна, ежели бы он не был так хорош собой и ежели бы на прекрасном
лице не было бы такого выражения добродушного довольства и веселья.
Анатоль
шел за ним обычною, молодцоватою походкой. Но на
лице его было заметно беспокойство.
Борис заметил взволнованное
лицо Аракчеева, в то время как государь
пошел с Балашевым.
Un souverain ne doit être à l’armée que quand il est général, [Государь должен находиться при армии только тогда, когда он полководец,] — сказал он, очевидно
посылая эти слова прямо как вызов в
лицо государя.
Она
шла задом к нему, когда он отворил дверь, но когда она круто повернулась и увидала его толстое, удивленное
лицо, она покраснела и быстро подошла к нему.
На другой день после отъезда Николушки, старый князь утром оделся в полный мундир и собрался ехать к главнокомандующему. Коляска уже была подана. Княжна Марья видела, как он, в мундире и всех орденах, вышел из дома и
пошел в сад сделать смотр вооруженным мужикам и дворовым. Княжна Марья сидела у окна, прислушиваясь к его голосу, раздававшемуся из сада. Вдруг из аллеи выбежало несколько людей с испуганными
лицами.
Княжна Марья с бумагой в руке встала от окна, и с бледным
лицом, вышла из комнаты и
пошла в бывший кабинет князя Андрея.
Толпы раненых, знакомых и незнакомых Пьеру, русских и французов, с изуродованными страданием
лицами,
шли, ползли и на носилках неслись с батареи.
Хотя ядра и пули не свистали здесь по дороге, по которой он
шел, но со всех сторон было то же, что было там на поле сражения. Те же были страдающие, измученные и иногда странно-равнодушные
лица, та же кровь, те же солдатские шинели, те же звуки стрельбы, хотя и отдаленной, но всё еще наводящей ужас; кроме того была духота и пыль.
Наташа испуганными глазами заглянула в
лицо раненого офицера и тотчас же
пошла навстречу майору.
— Мама, голубчик, — сказала Наташа, становясь на колени перед матерью и близко приставляя свое
лицо к ее
лицу. — Виновата, простите, никогда не буду, я вас разбудила. Меня Мавра Кузьминишна
послала, тут раненых привезли, офицеров, позволите? А им некуда деваться; я знаю, что вы позволите… — говорила она быстро, не переводя духа.
В то время как Верещагин упал, и толпа с диким ревом стеснилась и заколыхалась над ним, Растопчин вдруг побледнел и, вместо того, чтоб итти к заднему крыльцу, у которого ждали его лошади, он, сам не зная куда и зачем, опустив голову, быстрыми шагами
пошел по коридору, ведущему в комнаты нижнего этажа.
Лицо графа было бледно, и он не мог остановить трясущуюся как в лихорадке нижнюю челюсть.
«Да, один за всех, я должен совершить или погибнуть!» думал он. «Да, я
пойду… и потом вдруг… Пистолетом или кинжалом?» думал Пьер. «Впрочем всё равно. Не я, а Рука Провидения казнит тебя… скажу я (думал Пьер слова, которые он произнесет, убивая Наполеона). — Ну чтò ж, берите, казните меня», говорил дальше сам себе Пьер, с грустным, но твердым выражением на
лице, опуская голову.
Княжна взбежала по лестнице, притворно улыбавшаяся девушка сказала: сюда, сюда! и княжна очутилась, в передней перед старою женщиной с восточным типом
лица, которая с растроганным выражением быстро
шла ей навстречу.
Историки приписывают
славу этого гениального подвига различным
лицам и спорят о том, кому собственно она принадлежит.
В штабе армии, по случаю враждебности Кутузова с своим начальником штаба, Бенигсеном, и присутствия доверенных
лиц государя и этих перемещений,
шла более чем обыкновенно сложная игра партий: А. подкапывался под Б., Д. под С. и т. д., во всех возможных перемещениях и сочетаниях.
— На чтò же ему остатки-то? — сказал Каратаев. — Нам подверточки-то важные бы вышли. Ну, да Бог с ним. — И Каратаев с вдруг изменившимся, грустным
лицом достал из-за пазухи сверточек обрезков, и не глядя на него, подал французу. — Эх ма! — проговорил Каратаев и
пошел назад. Француз поглядел на полотно, задумался, взглянул вопросительно на Пьера, и как будто взгляд Пьера что-то сказал ему...
— Да я сейчас еще спрошу их, — сказал Пьер и, поднявшись,
пошел к двери балагана. В то время, как Пьер подходил к двери, снаружи подходил с двумя солдатами тот капрал, который вчера угощал Пьера трубкой. И капрал, и солдаты были в походной форме, в ранцах и киверах с застегнутыми чешуями, изменявшими их знакомые
лица.
Недалеко от Пьера,
шел видимо пользующийся общим уважением своих товарищей пленных толстый майор в казанском халате, подпоясанный полотенцем, с пухлым, желтым, сердитым
лицом.
—
Пошел за другим, — продолжал Тихон, — подполз я таким манером в лес, да и лег. — Тихон неожиданно и гибко лег на брюхо, представляя в
лицах как он это сделал. — Один и навернись, — продолжал он. — Я его таким манером и сгреб. — Тихон быстро и легко вскочил. —
Пойдем, говорю, к полковнику. Как загалдит. А их тут четверо. Бросились на меня с шпажками. Я на них таким манером топором: что вы, мол, Христос с вами, — вскрикнул Тихон, размахнув руками и грозно хмурясь, выставляя грудь.
Денисов с мрачным
лицом, сняв папаху,
шел позади казаков, несших к вырытой в саду яме тело Пети Ростова.
Представляется ли мне благом сохранение в 12-м году дома моего отца в Москве, или
слава русских войск, или процветание Петербургского или других университетов, или свобода Польши, или могущество России, или равновесие Европы, или известного рода европейское просвещение — прогресс, я должен признать, что деятельность всякого исторического
лица имела, кроме этих целей, еще другие, более общие и недоступные мне цели.
При дворцовых революциях, в которых участвуют иногда два-три человека, переносится ли тоже воля масс на новое
лицо? При международных отношениях переносится ли воля масс народа на своего завоевателя? В 1808-м году воля Рейнского Союза была ли перенесена на Наполеона? Воля массы русского народа была ли перенесена на Наполеона во время 1809 года, когда наши войска
шли в союзе с французами воевать против Австрии?