Но тогда не только никто не предвидел того (что теперь кажется очевидным), что только этим путем могла погибнуть 800-тысячная, лучшая в мире и предводимая лучшим полководцем, армия в столкновении с вдвое слабейшей, неопытной и предводимой неопытными полководцами, русской армией; не только никто не предвидел этого, но все усилия со стороны русских были постоянно устремляемы на то, чтобы помешать тому, что одно могло спасти Россию, и со
стороны французов, несмотря на опытность и так называемый военный гений Наполеона, были устремлены все усилия к тому, чтобы растянуться в конце лета до Москвы, т.е. сделать то самое, что должно было погубить их.
Неточные совпадения
Он рассказал, как девяностотысячная армия должна была угрожать Пруссии, чтобы вывести ее из нейтралитета и втянуть в войну, как часть этих войск должна была в Штральзунде соединиться с шведскими войсками, как двести двадцать тысяч австрийцев, в соединении со ста тысячами русских, должны были действовать в Италии и на Рейне, и как пятьдесят тысяч русских и пятьдесят тысяч англичан высадятся в Неаполе, и как в итоге пятисоттысячная армия должна была с разных
сторон сделать нападение на
французов.
«Зажгут или не зажгут мост? Кто прежде? Они добегут и зажгут мост, или
французы подъедут на картечный выстрел и перебьют их?» Эти вопросы с замиранием сердца невольно задавал себе каждый из того большого количества войск, которые стояли над мостом и при ярком вечернем свете смотрели на мост и гусаров и на ту
сторону, на подвигавшиеся синие капоты со штыками и орудиями.
Ежели бы Кутузов решился отступать по дороге из Кремса в Ольмюд на соединение с войсками из России, то он рисковал быть предупрежденным на этой дороге
французами, перешедшими мост в Вене, и таким образом быть принужденным принять сражение на походе, со всеми тяжестями и обозами, и имея дело с неприятелем, втрое превосходившим его и окружавшим его с двух
сторон.
Линия
французов была шире нашей, и ясно было, что
французы легко могли обойти нас с обеих
сторон.
С правой
стороны ближе всего подошли
французы.
Не только во всё время войны, со
стороны русских не было желания заманить
французов в глубь России, но всё было делаемо для того, чтоб остановить их с первого вступления их в Россию, и не только Наполеон не боялся растяжения своей линии, но он радовался, как торжеству, каждому своему шагу вперед, и очень лениво, не так, как в прежние свои кампании, искал сражения.
Оставаться в Богучарове становилось опасным. Со всех
сторон слышно было о приближающихся
французах, и в одной деревне, в 15-ти верстах от Богучарова, была разграблена усадьба французскими мародерами.
Бородинское сражение не произошло на избранной и укрепленной позиции с несколько только слабейшими со
стороны русских силами, а Бородинское сражение вследствие потери Шевардинского редута, принято было русскими на открытой почти не укрепленной местности с вдвое слабейшими силами против
французов, т. е. в таких условиях, в которых не только немыслимо было драться десять часов и сделать сражение нерешительным, но немыслимо было удержать в продолжение трех часов армию от совершенного разгрома и бегства.
Когда с левого фланга прискакал Щербинин с донесением о занятии
французами флешей и Семеновского, Кутузов, по звукам поля сражения и по лицу Щербинина угадав, что известия были не хорошие, встал, как бы разминая ноги и, взяв под руку Щербинина, отвел его в
сторону.
Уже поздно ночью они вместе вышли на улицу. Ночь была теплая и светлая. Налево от дома светлело зарево первого начавшегося в Москве, на Петровке, пожара. Направо стоял высоко молодой серп месяца, и в противоположной от месяца
стороне висела та светлая комета, которая связывалась в душе Пьера с его любовью. У ворот стояли Герасим, кухарка и два
француза. Слышны были их смех и разговор на непонятном друг для друга языке. Они смотрели на зарево, видневшееся в городе.
Пьер сунулся к флигелю, но жар был так силен, что он невольно описал дугу вокруг флигеля и очутился подле большого дома, который еще горел только с одной
стороны с крыши и около которого кишела толпа
французов. Пьер сначала не понял, что делали эти
французы, таскавшие что-то; но, увидав перед собою
француза, который бил тупым тесаком мужика, отнимая у него лисью шубу, Пьер понял смутно, что тут грабили, но ему некогда было останавливаться на этой мысли.
Чиновник-француз в шарфе подошел к правой
стороне шеренги преступников и прочел по-русски и по-французски приговор.
Знаменитый фланговый марш состоял только в том, что русское войско, отступая всё прямо назад по обратному направлению наступления, после того как наступление
французов прекратилось, отклонилось от принятого сначала прямого направления и, не видя за собой преследования, естественно подалось в ту
сторону, куда его влекло обилие продовольствия.
Признаками этими были: и присылка Лористона, и изобилие провианта в Тарутине, и сведения приходившие со всех
сторон о бездействии и беспорядке
французов, и комплектование наших полков рекрутами, и хорошая погода, и продолжительный отдых русских солдат, и обыкновенно возникающее в войсках вследствие отдыха нетерпение исполнять то дело, для которого все собраны, и любопытство о том, чтò делалось во французской армии, так давно потерянной из виду, и смелость, с которою теперь шныряли русские аванпосты около стоявших в Тарутине
французов, и известия о легких победах над
французами мужиков и партизанов, и зависть, возбуждаемая этим, и чувство мести, лежавшее в душе каждого человека до тех пор пока
французы были в Москве, и — главное — неясное, но возникшее в душе каждого солдата сознание того, что отношение силы изменилось теперь, и преимущество находится на нашей
стороне.
Но с одной
стороны сила общего стремления к цели Смоленска увлекала каждого в одном и том же направлении; с другой
стороны нельзя было корпусу отдаться в плен роте, и несмотря на то, что
французы пользовались всяким удобным случаем для того, чтоб отделаться друг от друга, и при малейшем приличном предлоге отдаваться в плен, предлоги эти не всегда случались.
Впереди какие-то люди — должно быть это были
французы, бежали с правой
стороны дороги на левую.
Долохов стоял у ворот разваленного дома, пропуская мимо себя толпу обезоруженных
французов.
Французы, взволнованные всем происшедшим, громко говорили между собой; но, когда они проходили мимо Долохова, который слегка хлестал себя по сапогам нагайкой и глядел на них своим холодным, стеклянным, ничего доброго не обещающим взглядом, говор их замолкал. С другой
стороны стоял казак Долохова и считал пленных, отмечая сотни чертой мела на воротах.
Каким образом то русское войско, которое, слабее числом
французов, дало Бородинское сражение, каким образом это войско, с трех
сторон окружавшее
французов и имевшее целью их забрать, не достигло своей цели? Неужели такое громадное преимущество перед нами имеют
французы, что мы, окружив их с превосходными силами, не могли побить их? Каким образом это могло случиться?
Но, оставив совершенно в
стороне народное самолюбие, чувствуется, что заключение это само в себе заключает противоречие, так как ряд побед
французов привел их к совершенному уничтожению, а ряд поражений русских привел их к полному уничтожению врага и очищению своего отечества.
Неточные совпадения
Райский пошел опять туда, где оставил мальчишек. За ним шел и Марк. Они прошли мимо того места, где купался Шарль. Райский хотел было пройти мимо, но из кустов, навстречу им, вышел
француз, а с другой
стороны, по тропинке, приближалась Ульяна Андреевна, с распущенными, мокрыми волосами.
Между фермерами, чиновниками и другими лицами колонии слышатся фамилии Руже, Лесюер и т. п.; всматриваешься в них, ожидая встретить что-нибудь напоминающее
французов, и видишь чистейшего голландца. Есть еще и доселе в западной
стороне целое местечко, населенное потомками этих эмигрантов и известное под названием French Hoek или Hook.
Придравшись к случаю, я, из чрезвычайного любопытства, разговорился с ним; а так как принят был не по знакомству, а как подчиненный чиновник, пришедший с известного рода рапортом, то, видя, с своей
стороны, как я принят у его начальника, он удостоил меня некоторою откровенностию, — ну, разумеется, в известной степени, то есть скорее был вежлив, чем откровенен, именно как
французы умеют быть вежливыми, тем более что видел во мне иностранца.
Чтение Прудона, как чтение Гегеля, дает особый прием, оттачивает оружие, дает не результаты, а средства. Прудон — по преимуществу диалектик, контроверзист [спорщик (от лот. contraversia).] социальных вопросов.
Французы в нем ищут эксперименталиста и, не находя ни сметы фаланстера, ни икарийской управы благочиния, пожимают плечами и кладут книгу в
сторону.
С другой
стороны, Достоевский обнаруживает настоящую ксенофобию, он терпеть не может евреев, поляков,
французов и имеет уклон к национализму.