Матрена. В своем дому да не
сделать дела? Так сделаем, что и не попахнет. Только делай, что велю. А то наше дело бабье, тоже без мужика никак нельзя. На-ка скребочку-то, да слезь, да и справь там. А я посвечу.
Неточные совпадения
Матрена. Велит? А веленье то его псу под хвост. Уж ты не сумлевайся, не бывать этому
делу, я сейчас с твоим стариком все
дела просею, процежу, ничего не останется. Я и пошла с ним — один пример
сделать. Как же сынок в счастье живет, счастья ждет, а я за него потаскуху сватать стану. Что ж, я дура, что ль.
Матрена. И, что ты, ягодка! Христос с тобой. Что ж ты на меня-то сворачиваешь? Ты, деушка, мотри, с больной головы на здоровую не сворачивай. Коли чего коснется, мое
дело сторона, я знать не знаю, ведать не ведаю, — крест поцелую, никаких порошков не давала и не видала и не слыхала, какие такие порошки бывают. Ты, деушка, сама думай. Мы и то намеднись про тебя разговорились, как она, мол, сердечная, мается. Падчерица — дура, а мужик гнилой — присуха одна. С этой жизни чего не
сделаешь.
Матрена. Чего не знать-то?
Дело на виду. Промашку теперь
сделаешь, век каяться будешь. Передаст он сестре деньги, а ты оставайся.
Матрена. Иди, ягодка,
дело делай как надо, чтоб после не тужить. Так-то. (Анисья отходит, Матрена подзывает.) Одно
дело: Микитке не сказывай про все
дела. Он дурашный. Избави бог, узнает про порошки. Он бог знает что
сделает. Жалостлив он очень. Он, ведашь, и курицы, бывало, не зарежет. Не сказывай ему. Беда, он того не рассудит. (Останавливается о ужасе, на пороге показывается Петр.)
Mатрена. Ну, ягодка, я и открылась ему во всех
делах. Первым
делом, говорит, надо твоему сыночку в ту деревню приписаться. На это денежки нужно, — стариков попоить. Они, значит, и руки приложат. Все, говорит, надо с умом
делать. Глянь-ка сюда (достает из платка бумагу). Вот и бумагу отписал, почитай-ка, ведь ты дошлый. (Никита читает, Матрена слушает.)
Аким. Что ж, тае, али, тае, Микишка-то что
делает?
Дело, значит, еще какое, что работника, значит, тае, работника нанял?
Никита. Да буде. Чего тебе с ней
делить? Ты на нее не гляди. На меня гляди. Я хозяин. Что хочу, то и
делаю. Ее разлюбил, тебя полюбил. Кого хочу, того люблю. Моя власть. А ей арест. Она у меня вот где. (Показывает под ноги.) Эх, гармошки нет!
Матрена. Да мы знаем, что
делать. Ты-то свое
дело справляй.
Никита (связанный). Нечего допрашивать. Все я один
сделал. Мой и умысел, мое и
дело. Ведите куда знаете. Больше ничего не скажу.
Напротив того, бывали другие, хотя и не то чтобы очень глупые — таких не бывало, — а такие, которые
делали дела средние, то есть секли и взыскивали недоимки, но так как они при этом всегда приговаривали что-нибудь любезное, то имена их не только были занесены на скрижали, [Скрижа́ли (церковно-славянск.) — каменные доски, на которых, по библейскому преданию, были написаны заповеди Моисея.] но даже послужили предметом самых разнообразных устных легенд.
Дальше он не пошел, а упрямо поворотил назад, решив, что надо
делать дело, и возвратился к отцу. Тот дал ему сто талеров, новую котомку и отпустил на все четыре стороны.
Ему также все равно, где ни быть: придут ли в прекрасный порт или станут на якорь у бесплодной скалы; гуляет ли он на берегу или смотрит на корабле за работами — он или
делает дело, тогда молчит и делает комическое лицо, или поет и хохочет.
Неточные совпадения
Городничий. Ничего, ничего. Другое
дело, если бы вы из этого публичное что-нибудь
сделали, но ведь это
дело семейственное.
Вот здешний почтмейстер совершенно ничего не
делает: все
дела в большом запущении, посылки задерживаются… извольте сами нарочно разыскать.
Лука Лукич. Что ж мне, право, с ним
делать? Я уж несколько раз ему говорил. Вот еще на
днях, когда зашел было в класс наш предводитель, он скроил такую рожу, какой я никогда еще не видывал. Он-то ее
сделал от доброго сердца, а мне выговор: зачем вольнодумные мысли внушаются юношеству.
Городничий. Ход
дела чрезвычайный: изволил собственнолично
сделать предложение.
Анна Андреевна. Перестань, ты ничего не знаешь и не в свое
дело не мешайся! «Я, Анна Андреевна, изумляюсь…» В таких лестных рассыпался словах… И когда я хотела сказать: «Мы никак не смеем надеяться на такую честь», — он вдруг упал на колени и таким самым благороднейшим образом: «Анна Андреевна, не
сделайте меня несчастнейшим! согласитесь отвечать моим чувствам, не то я смертью окончу жизнь свою».