Неточные совпадения
Он знал, что у ней есть муж, но
не верил
в существование его и поверил
в него вполне, только когда увидел его, с его головой, плечами и ногами
в черных панталонах;
в особенности когда он увидал, как этот муж с чувством собственности спокойно
взял ее
руку.
Увидав ее, он хотел встать, раздумал, потом лицо его вспыхнуло, чего никогда прежде
не видала Анна, и он быстро встал и пошел ей навстречу, глядя
не в глаза ей, а выше, на ее лоб и прическу. Он подошел к ней,
взял ее за
руку и попросил сесть.
Сморщенное лицо Алексея Александровича приняло страдальческое выражение; он
взял ее за
руку и хотел что-то сказать, но никак
не мог выговорить; нижняя губа его дрожала, но он всё еще боролся с своим волнением и только изредка взглядывал на нее. И каждый раз, как он взглядывал, он видел глаза ее, которые смотрели на него с такою умиленною и восторженною нежностью, какой он никогда
не видал
в них.
Легко ступая и беспрестанно взглядывая на мужа и показывая ему храброе и сочувственное лицо, она вошла
в комнату больного и, неторопливо повернувшись, бесшумно затворила дверь. Неслышными шагами она быстро подошла к одру больного и, зайдя так, чтоб ему
не нужно было поворачивать головы, тотчас же
взяла в свою свежую молодую
руку остов его огромной
руки, пожала ее и с той, только женщинам свойственною, неоскорбляющею и сочувствующею тихою оживленностью начала говорить с ним.
— Да, вот эта женщина, Марья Николаевна,
не умела устроить всего этого, — сказал Левин. — И… должен признаться, что я очень, очень рад, что ты приехала. Ты такая чистота, что… — Он
взял ее
руку и
не поцеловал (целовать ее
руку в этой близости смерти ему казалось непристойным), а только пожал ее с виноватым выражением, глядя
в ее просветлевшие глаза.
И всё это сделала Анна, и
взяла ее на
руки, и заставила ее попрыгать, и поцеловала ее свежую щечку и оголенные локотки; но при виде этого ребенка ей еще яснее было, что то чувство, которое она испытывала к нему, было даже
не любовь
в сравнении с тем, что она чувствовала к Сереже.
Она
взяла его за
руку и,
не спуская глаз, смотрела на него, отыскивая
в мыслях, что бы сказать, чтоб удержать его.
На столе лежал обломок палки, которую они нынче утром вместе сломали на гимнастике, пробуя поднять забухшие барры. Левин
взял в руки этот обломок и начал обламывать расщепившийся конец,
не зная, как начать.
— Что, Костя, и ты вошел, кажется, во вкус? — прибавил он, обращаясь к Левину, и
взял его под
руку. Левин и рад был бы войти во вкус, но
не мог понять,
в чем дело, и, отойдя несколько шагов от говоривших, выразил Степану Аркадьичу свое недоумение, зачем было просить губернского предводителя.
― Вот ты всё сейчас хочешь видеть дурное.
Не филантропическое, а сердечное. У них, то есть у Вронского, был тренер Англичанин, мастер своего дела, но пьяница. Он совсем запил, delirium tremens, [белая горячка,] и семейство брошено. Она увидала их, помогла, втянулась, и теперь всё семейство на ее
руках; да
не так, свысока, деньгами, а она сама готовит мальчиков по-русски
в гимназию, а девочку
взяла к себе. Да вот ты увидишь ее.
— Смотря по нападениям. Впрочем,
не угодно ли чаю? — Она поднялась и
взяла в руку переплетенную сафьянную книгу.
Неточные совпадения
Хлестаков (защищая
рукою кушанье).Ну, ну, ну… оставь, дурак! Ты привык там обращаться с другими: я, брат,
не такого рода! со мной
не советую… (Ест.)Боже мой, какой суп! (Продолжает есть.)Я думаю, еще ни один человек
в мире
не едал такого супу: какие-то перья плавают вместо масла. (Режет курицу.)Ай, ай, ай, какая курица! Дай жаркое! Там супу немного осталось, Осип,
возьми себе. (Режет жаркое.)Что это за жаркое? Это
не жаркое.
Так как я знаю, что за тобою, как за всяким, водятся грешки, потому что ты человек умный и
не любишь пропускать того, что плывет
в руки…» (остановясь), ну, здесь свои… «то советую тебе
взять предосторожность, ибо он может приехать во всякий час, если только уже
не приехал и
не живет где-нибудь инкогнито…
Опять я испугалася, // Макара Федосеича // Я
не узнала: выбрился, // Надел ливрею шитую, //
Взял в руки булаву, // Как
не бывало лысины. // Смеется: — Что ты вздрогнула? — // «Устала я, родной!»
«А что? ему, чай, холодно, — // Сказал сурово Провушка, — //
В железном-то тазу?» // И
в руки взять ребеночка // Хотел. Дитя заплакало. // А мать кричит: —
Не тронь его! //
Не видишь? Он катается! // Ну, ну! пошел! Колясочка // Ведь это у него!..
Она призадумалась,
не спуская с него черных глаз своих, потом улыбнулась ласково и кивнула головой
в знак согласия. Он
взял ее
руку и стал ее уговаривать, чтоб она его поцеловала; она слабо защищалась и только повторяла: «Поджалуста, поджалуста,
не нада,
не нада». Он стал настаивать; она задрожала, заплакала.