Неточные совпадения
— Дорогие гости, — сказал он, — непригоже без хозяйки пить
про хозяйку!
Сходите, — продолжал он, обращаясь к слугам, —
сходите за боярыней, пусть
сойдет потчевать из своих рук дорогих гостей!
Им ответ держал премудрый царь, премудрый царь Давид Евсиевич: «Я вам, братцы,
про то скажу,
про эту книгу Голубиную: эта книга не малая; сорока сажен долина ее, поперечина двадцати сажен; приподнять книгу, не поднять будет; на руцех держать, не сдержать будет; по строкам глядеть, все не выглядеть; по листам
ходить, все не выходить, а читать книгу — ее некому, а писал книгу Богослов Иван, а читал книгу Исай-пророк, читал ее по три годы, прочел в книге только три листа; уж мне честь книгу — не прочесть, божию!
— Он тебя увел? — произнес Иван Васильевич, посматривая с удивлением на Кольцо. — А как же, — продолжал он, вглядываясь в него, — как же ты сказал, что в первый раз в этом краю? Да погоди-ка, брат, мы, кажется, с тобой старые знакомые. Не ты ли мне когда-то
про Голубиную книгу рассказывал? Так, так, я тебя узнаю. Да ведь ты и Серебряного-то из тюрьмы увел. Как же это, божий человек, ты прозрел с того времени? Куда на богомолье
ходил? К каким мощам прикладывался?
И
прошла про Ермака молва по всему краю, что под его руку сдаваться не тяжело; и много разных князьков тогда же сами к нему пришли и ясак принесли.
Ходят еще в народе предания о славе, роскоши и жестокости грозного царя, поются еще кое-где песни
про осуждение на смерть царевича,
про нашествия татар на Москву и
про покорение Сибири Ермаком Тимофеевичем, которого изображения, вероятно, несходные, можно видеть доселе почти во всех избах сибирских; но в этих преданиях, песнях и рассказах — правда мешается с вымыслом, и они дают действительным событиям колеблющиеся очертания, показывая их как будто сквозь туман и дозволяя воображению восстановлять по произволу эти неясные образы.
Дедами, прадедами псарня установлена, больше ста годов держится,
прошла про нее слава по всему, почитай, свету, и вдруг ни с того ни с сего разом перевести ее!..
— Ах, это ужас… Она была очень крупным ребенком… И отец, и мать сами расславили ее по околотку каким-то «исчадием ада». Они, вероятно, просто боялись ее… А она, повторяю, такая милая, обходительная. Я, просто, даже не ожидала встретить такую, после всех толков, которые
ходят про нее.
Неточные совпадения
Я сам уж в той губернии // Давненько не бывал, // А
про Ермилу слыхивал, // Народ им не бахвалится, //
Сходите вы к нему.
Четыре года тихие, // Как близнецы похожие, //
Прошли потом… Всему // Я покорилась: первая // С постели Тимофеевна, // Последняя — в постель; // За всех,
про всех работаю, — // С свекрови, свекра пьяного, // С золовушки бракованной // Снимаю сапоги…
Всё, что она видела, подъезжая к дому и
проходя через него, и теперь в своей комнате, всё производило в ней впечатление изобилия и щегольства и той новой европейской роскоши,
про которые она читала только в английских романах, но никогда не видала еще в России и в деревне.
Алексей Александрович ждал, что страсть эта
пройдет, как и всё
проходит, что все
про это забудут, и имя его останется неопозоренным.
Из слов его я заметил, что
про меня и княжну уж распущены в городе разные дурные слухи: это Грушницкому даром не
пройдет!