Неточные совпадения
Забудь, государь, дурацкие слова мои, вели
снять с меня кафтан золоченый, одень в рогожу, только отпусти Максиму
вину его!
«Аще, — подумал он, — целому стаду, идущу одесную, единая овца идет ошую, пастырь ту овцу изъемлет из стада и закланию предает!» Так подумал Иоанн и решил в сердце своем участь Серебряного. Казнь ему была назначена на следующий день; но он велел
снять с него цепи и послал ему
вина и пищи от своего стола. Между тем, чтобы разогнать впечатления, возбужденные в нем внутреннею борьбою, впечатления непривычные, от которых ему было неловко, он вздумал проехаться в чистом поле и приказал большую птичью охоту.
Давая это показание по долгу евангельскому, он как бы желал
снять с себя вину и даже отстранить подозрение в том, что не позволил ли он сам попу на него «садиться», когда и он тоже был в «священном одеянии», и для того тщательно пояснил, что «поп Кирилл учинил то внезапу», и с неотстранимою ловкостью, а именно: он вскочил и сел на него, дьякона, во время поклона, который тот сделал истово перед святым престолом.
Неточные совпадения
Одно привычное чувство влекло его к тому, чтобы
снять с себя и на нее перенести
вину; другое чувство, более сильное, влекло к тому, чтобы скорее, как можно скорее, не давая увеличиться происшедшему разрыву, загладить его.
Меж тем на палубе у грот-мачты, возле бочонка, изъеденного червем,
с сбитым дном, открывшим столетнюю темную благодать, ждал уже весь экипаж. Атвуд стоял; Пантен чинно сидел, сияя, как новорожденный. Грэй поднялся вверх, дал знак оркестру и,
сняв фуражку, первый зачерпнул граненым стаканом, в песне золотых труб, святое
вино.
Вином от нее не пахло, только духами. Ее восторг напомнил Климу ожесточение,
с которым он думал о ней и о себе на концерте. Восторг ее был неприятен. А она пересела на колени к нему,
сняла очки и, бросив их на стол, заглянула в глаза.
Скрипач сыграл ритурнель, аккомпаньяторша заколотила на пьянино аккомпанимент развеселой русской песни первой фигуры кадрили; как маленький, потный, воняющий
вином и икающий человечек в белом галстуке и фраке, который он
снял во второй фигуре, подхватил ее, а другой толстяк
с бородой, тоже во фраке (они приехали
с какого-то бала), подхватил Клару, и как они долго вертелись, плясали, кричали, пили…
После этого считалось, что превращение совершилось, и священник,
сняв салфетку
с блюдца, разрезал серединный кусочек начетверо и положил его сначала в
вино, а потом в рот.