Живешь, точно на даче, идеальной даче. Погода прелестная. На
высоком голубом небе ни облачка. Солнышко высоко над головой и заливает своим ослепительным светом водяную степь, на которой то и дело блестит перепрыгивающая летучая рыбка или пускает фонтан кит, кувыркаясь в воде.
Снова поставили паруса. Снова
высокое голубое небо. Воздух полон острой свежести, какая бывает после грозы. Вымоченные насквозь матросские рубахи быстро высыхают под ослепительными лучами солнца, и только в снастях еще блестят кое-где, словно брильянты, крупные дождевые капли. Снова поставлен тент, защищающий головы моряков от палящих лучей, и снова матросы продолжают свои работы.
Неточные совпадения
А солнце все
выше и
выше поднималось по нежно-голубой синеве
неба, по которому бежали нежные перистые облачка; в остром утреннем воздухе, полном какой-то бодрящей свежести, чувствовалась уже теплая струя благодатного юга.
Справа, совсем близко, высятся окутанные дымкой тумана передовые острова. Вот Порто-Санте, вот голый камень, точно маяк, выдвинутый из океана, вот еще островок, и наконец вырисовывается на ярко-голубом фоне лазуревого
неба темное пятно
высокого острова. Это остров Мадера.
Вот и оно, ослепительное, медленно обнажаясь от своих блестящих риз, величаво выплывает золотистым шаром из-за пылающего горизонта. И все вокруг мгновенно осветилось, все радостно ожило, словно бы преображенное, — и синеющий океан, и
небо,
высокое,
голубое, нежное. Луна и звезды исчезли перед блеском этого чудного, дышащего свежестью, радостного и победоносного утра.
После жары и духоты внизу — здесь, в этих аллеях, по которым бесшумно катилась коляска, было нежарко. Солнце близилось к закату, и лучи его не так палили. Чистый воздух напоен был ароматом.
Высокое небо цвета
голубой лазури глядело сверху, безоблачное, прелестное и нежное.
И над всей этой веселой оживленной картиной рейда —
высокое, прозрачное
голубое небо, откуда ласково светит солнце, заливая блеском и город, и бухту, и островки, и окружающие бухту возвышенности.
Николая, «скорого в бедах помощника», Георгий на белом, как кипень, коне, реющий в
высоком голубом небе, и, наконец, выше всего этого свет, тот свет невечерний, размышление о котором обнимает верующие души блаженством и трепетом.
Неточные совпадения
Лежа на спине, он смотрел теперь на
высокое, безоблачное
небо. «Разве я не знаю, что это — бесконечное пространство, и что оно не круглый свод? Но как бы я ни щурился и ни напрягал свое зрение, я не могу видеть его не круглым и не ограниченным, и, несмотря на свое знание о бесконечном пространстве, я несомненно прав, когда я вижу твердый
голубой свод, я более прав, чем когда я напрягаюсь видеть дальше его».
— Понимаете:
небеса! Глубина,
голубая чистота, ясность! И — солнце! И вот я, — ну, что такое я? Ничтожество, болван! И вот — выпускаю
голубей. Летят, кругами, все
выше,
выше, белые в
голубом. И жалкая душа моя летит за ними — понимаете? Душа! А они — там, едва вижу. Тут — напряжение… Вроде обморока. И — страх: а вдруг не воротятся? Но — понимаете — хочется, чтоб не возвратились, понимаете?
«Боже мой! кто это выдумал путешествия? — невольно с горестью воскликнул я, — едешь четвертый месяц, только и видишь серое
небо и качку!» Кто-то засмеялся. «Ах, это вы!» — сказал я, увидя, что в каюте стоит, держась рукой за потолок, самый
высокий из моих товарищей, К. И. Лосев. «Да право! — продолжал я, — где же это синее море,
голубое небо да теплота, птицы какие-то да рыбы, которых, говорят, видно на самом дне?» На ропот мой как тут явился и дед.
Я дал распоряжение перенести лестницу на два пролета вперед; она поползла вверх. Я полюбовался
голубым небом, и через минуту, утопая
выше колен в грязи и каких-то обломках и переползая уличные отбросы, мы зашагали дальше.
С удивлением глядел студент на деревья, такие чистые, невинные и тихие, как будто бы бог, незаметно для людей, рассадил их здесь ночью, и деревья сами с удивлением оглядываются вокруг на спокойную
голубую воду, как будто еще дремлющую в лужах и канавах и под деревянным мостом, перекинутым через мелкую речку, оглядываются на
высокое, точно вновь вымытое
небо, которое только что проснулось и в заре, спросонок, улыбается розовой, ленивой, счастливой улыбкой навстречу разгоравшемуся солнцу.