Жил-был пискарь. И отец и мать у него были умные; помаленьку да полегоньку аридовы веки [Аридовы (аредовы) веки — выражение, означающее долголетие.] в
реке прожили и ни в уху, ни к щуке в хайло не попали. И сыну то же заказали. «Смотри, сынок, — говорил старый пискарь, умирая, — коли хочешь жизнью жуировать, так гляди в оба!»
Неточные совпадения
Но этого мало: он не женился и детей не имел, хотя у отца его была большая семья. Он рассуждал так: «Отцу шутя можно было
прожить! В то время и щуки были добрее, и окуни на нас, мелюзгу, не зарились. А хотя однажды он и попал было в уху, так и тут нашелся старичок, который его вызволил! А нынче, как рыба-то в
реках повывелась, и пискари в честь попали. Так уж тут не до семьи, а как бы только самому
прожить!»
Даже щуки, под конец, и те стали его хвалить: «Вот, кабы все так
жили — то-то бы в
реке тихо было!» Да только они это нарочно говорили; думали, что он на похвалу-то отрекомендуется — вот, мол, я! тут его и хлоп! Но он и на эту штуку не поддался, а еще раз своею мудростью козни врагов победил.
Все это представилось до того отчетливо и ясно, что вдруг ему страстная охота пришла: «Вылезу-ка я из норы да гоголем по всей
реке проплыву!» Но едва он подумал об этом, как опять испугался. И начал, дрожа, помирать.
Жил — дрожал, и умирал — дрожал.
По Волге, по Оке, по Суре и по мéньшим
рекам живет народ совсем другой, чем вдали от них, — ростом выше, станом стройней, из себя красивей, силою крепче, умом богаче соседей — издавнá обрусевшей мордвы, что теперь совсем почти позабыла и древнюю веру, и родной язык, и преданья своей старины.
Неточные совпадения
По
жилам ходит чарочка, //
Рекою льется речь.
Он думал о благополучии дружеской жизни, о том, как бы хорошо было
жить с другом на берегу какой-нибудь
реки, потом чрез эту
реку начал строиться у него мост, потом огромнейший дом с таким высоким бельведером, [Бельведер — буквально: прекрасный вид; здесь: башня на здании.] что можно оттуда видеть даже Москву и там пить вечером чай на открытом воздухе и рассуждать о каких-нибудь приятных предметах.
А что ж Онегин? Кстати, братья! // Терпенья вашего прошу: // Его вседневные занятья // Я вам подробно опишу. // Онегин
жил анахоретом; // В седьмом часу вставал он летом // И отправлялся налегке // К бегущей под горой
реке; // Певцу Гюльнары подражая, // Сей Геллеспонт переплывал, // Потом свой кофе выпивал, // Плохой журнал перебирая, // И одевался…
И вы, читатель благосклонный, // В своей коляске выписной // Оставьте град неугомонный, // Где веселились вы зимой; // С моею музой своенравной // Пойдемте слушать шум дубравный // Над безыменною
рекой // В деревне, где Евгений мой, // Отшельник праздный и унылый, // Еще недавно
жил зимой // В соседстве Тани молодой, // Моей мечтательницы милой, // Но где его теперь уж нет… // Где грустный он оставил след.
— Ай, славная монета! Ай, добрая монета! — говорил он, вертя один червонец в руках и пробуя на зубах. — Я думаю, тот человек, у которого пан обобрал такие хорошие червонцы, и часу не
прожил на свете, пошел тот же час в
реку, да и утонул там после таких славных червонцев.