Неточные совпадения
Ради говельщиков-крестьян (господа и вся дворня говели на страстной
неделе, а отец с тетками, сверх того, на первой и на
четвертой), в церкви каждый
день совершались службы, а это, в свою очередь, тоже напоминало ежели не о покаянии, то о сдержанности.
Проходит еще три
дня; сестрица продолжает «блажить», но так как матушка решилась молчать, то в доме царствует относительная тишина. На
четвертый день утром она едет проститься с дедушкой и с дядей и объясняет им причину своего внезапного отъезда. Родные одобряют ее. Возвратившись, она перед обедом заходит к отцу и объявляет, что завтра с утра уезжает в Малиновец с дочерью, а за ним и за прочими вышлет лошадей через
неделю.
Неточные совпадения
У батюшки, у матушки // С Филиппом побывала я, // За
дело принялась. // Три года, так считаю я, //
Неделя за
неделею, // Одним порядком шли, // Что год, то дети: некогда // Ни думать, ни печалиться, // Дай Бог с работой справиться // Да лоб перекрестить. // Поешь — когда останется // От старших да от деточек, // Уснешь — когда больна… // А на
четвертый новое // Подкралось горе лютое — // К кому оно привяжется, // До смерти не избыть!
— Фон Керль прозывался, из немцев. Признаться сказать, я только с
неделю тому назад с ним в департаментской приемной познакомился, а
четвертого дня, слышу, он холостым выстрелом застрелился.
— Вот что мне нужно приготовить к послезавтрашнему
дню. Я и
четвертой доли не сделал! Не спрашивай, не спрашивай… как это сделалось! — продолжал Вася, сам тотчас заговорив о том, что так его мучило. — Аркадий, друг мой! Я не знаю сам, что было со мной! Я как будто из какого сна выхожу. Я целые три
недели потерял даром. Я все… я… ходил к ней… У меня сердце болело, я мучился… неизвестностью… я и не мог писать. Я и не думал об этом. Только теперь, когда счастье настает для меня, я очнулся.
Евдокиин
день в том году приходился в среду на
четвертой неделе поста; по старинному обычаю, за обедом подали «кресты» из тертого на ореховом масле теста.
Куда? Где у него дом?.. Все разлетелось прахом… В каких-нибудь две
недели. Он начал считать на пальцах
дни с приезда на дачу около посада, и не выходило полного месяца; а со смерти Калерии — всего двенадцать
дней: три на дорогу в Москву, два в Москве и у Троицы, три на поездку в Кладенец, да здесь он
четвертый день.