Неточные совпадения
Затем, приступая к пересказу моего прошлого, я
считаю нелишним предупредить читателя, что в настоящем труде он не найдет сплошного изложения всехсобытий моего жития, а только ряд эпизодов, имеющих между собою связь, но в то же
время представляющих и отдельное целое.
Итак, появление мое на свет обошлось дешево и благополучно. Столь же благополучно совершилось и крещение. В это
время у нас в доме гостил мещанин — богомол Дмитрий Никоныч Бархатов, которого в уезде
считали за прозорливого.
Но ежели несправедливые и суровые наказания ожесточали детские сердца, то поступки и разговоры, которых дети были свидетелями, развращали их. К сожалению, старшие даже на короткое
время не
считали нужным сдерживаться перед нами и без малейшего стеснения выворачивали ту интимную подкладку, которая давала ключ к уразумению целого жизненного строя.
Матушка в это
время уже могла
считать себя богатою.
Разговор шел деловой: о торгах, о подрядах, о ценах на товары. Некоторые из крестьян поставляли в казну полотна, кожи, солдатское сукно и проч. и рассказывали, на какие нужно подниматься фортели, чтоб подряд исправно сошел с рук.
Время проходило довольно оживленно, только душно в комнате было, потому что вся семья хозяйская
считала долгом присутствовать при приеме. Даже на улице скоплялась перед окнами значительная толпа любопытных.
Чтобы дать читателю еще более ясное представление о дедушкиной семье, я
считаю нелишным заглянуть на один из вечерков, на которые он, по зимам, созывал от
времени до
времени родных.
Около этого же
времени Сергеич и Аксинья
считают полезным напомнить «крестной» об Сережке. Его одевают в чистую рубашку, дают в руки завязанную в платок тарелку с пшеничной лепешкой и посылают к барыне.
Его не только нигде не
считали лишним, но нередко даже упрашивали мать оставить его погостить на продолжительное
время.
Напряженное чувство личности, личного спасения (у монашества) и личной чести (у рыцарства) утверждалось в эпоху, которую принято
считать временем полного порабощения личности.
Неточные совпадения
И действительно, Фердыщенко был до того прост, что летописец
считает нужным неоднократно и с особенною настойчивостью остановиться на этом качестве, как на самом естественном объяснении того удовольствия, которое испытывали глуповцы во
время бригадирского управления.
За все это он получал деньги по справочным ценам, которые сам же сочинял, а так как для Мальки, Нельки и прочих
время было горячее и
считать деньги некогда, то расчеты кончались тем, что он запускал руку в мешок и таскал оттуда пригоршнями.
Тогда он не обратил на этот факт надлежащего внимания и даже
счел его игрою воображения, но теперь ясно, что градоначальник, в видах собственного облегчения, по
временам снимал с себя голову и вместо нее надевал ермолку, точно так, как соборный протоиерей, находясь в домашнем кругу, снимает с себя камилавку [Камилавка (греч.) — особой формы головной убор, который носят старшие по чину священники.] и надевает колпак.
Она знала, что, несмотря на поглощающие почти всё его
время служебные обязанности, он
считал своим долгом следить за всем замечательным, появлявшимся в умственной сфере.
Но в это
время один дворянин из партии Сергея Ивановича сказал, что он слышал, что комиссия не поверяла сумм,
считая поверку оскорблением губернскому предводителю.