Неточные совпадения
Отец
был, по тогдашнему времени, порядочно образован;
мать — круглая невежда; отец вовсе не имел практического смысла и любил разводить на бобах,
мать, напротив того, необыкновенно цепко хваталась за деловую сторону жизни, никогда вслух не загадывала, а действовала молча и наверняка; наконец, отец женился уже почти стариком и притом никогда не обладал хорошим здоровьем, тогда как
мать долгое время сохраняла свежесть, силу и красоту.
Отец — потому что
был устранен от всякого деятельного участия в семейном обиходе;
мать — потому что всецело
была погружена в процесс благоприобретения.
— Ты бы, Гришка, сказал
матери: вы, маменька, не все для нас копите, у вас и другие дети
есть…
— А зачем бы ты сюда пожаловал, позволь тебя спросить?
Есть у тебя своя деревнюшка, и жил бы в ней с
матерью со своей!
— Теперь
мать только распоясывайся! — весело говорил брат Степан, — теперь, брат, о полотках позабудь — баста! Вот они, пути провидения! Приехал дорогой гость, а у нас полотки в опалу попали. Огурцы промозглые, солонина с душком — все полетит в застольную! Не миновать, милый друг, и на Волгу за рыбой посылать, а рыбка-то кусается! Дед — он пожрать любит — это я знаю! И сам хорошо
ест, и другие чтоб хорошо
ели — вот у него как!
— Надо помогать
матери — болтал он без умолку, — надо стариково наследство добывать! Подловлю я эту Настьку, как
пить дам! Вот ужо пойдем в лес по малину, я ее и припру! Скажу: «Настасья! нам судьбы не миновать,
будем жить в любви!» То да се… «с большим, дескать, удовольствием!» Ну, а тогда наше дело в шляпе! Ликуй, Анна Павловна! лей слезы, Гришка Отрепьев!
— Чай сбираются
пить…
мать вареньем потчует! — едва доходил до нас через комнату его шепот.
— Тебе «кажется», а она, стало
быть, достоверно знает, что говорит. Родителей следует почитать. Чти отца своего и
матерь, сказано в заповеди. Ной-то
выпивши нагой лежал, и все-таки, как Хам над ним посмеялся, так Бог проклял его. И пошел от него хамов род. Которые люди от Сима и Иафета пошли, те в почете, а которые от Хама, те в пренебрежении. Вот ты и мотай себе на ус. Ну, а вы как учитесь? — обращается он к нам.
— Слава Богу — лучше всего, учитесь. А отучитесь, на службу поступите, жалованье
будете получать. Не все у отца с
матерью на шее висеть. Ну-тко, а в которой губернии Переславль?
В заключение, несмотря на свои сорок лет, он обладал замечательно красивой наружностью (глаза у него
были совсем «волшебные»).
Матери семейств избегали и боялись его, но девицы при его появлении расцветали.
Она меня с ума в эти три недели сведет!
Будет кутить да мутить. Небось, и знакомых-то всех ему назвала, где и по каким дням бываем, да и к нам в дом, пожалуй, пригласила… Теперь куда мы, туда и он… какова потеха! Сраму-то, сраму одного по Москве сколько! Иная добрая
мать и принимать перестанет; скажет: у меня не въезжий дом, чтобы любовные свидания назначать!
— Ах, не говорите! девушки ведь очень хитры. Может
быть, они уж давно друг друга заметили; в театре, в собрании встречались, танцевали, разговаривали друг с другом, а вам и невдомек. Мы,
матери, на этот счет просты. Заглядываем бог знает в какую даль, а что у нас под носом делается, не видим. Оттого иногда…
Не могу с точностью определить, сколько зим сряду семейство наше ездило в Москву, но, во всяком случае, поездки эти, в матримониальном смысле, не принесли пользы. Женихи, с которыми я сейчас познакомил читателя,
были единственными, заслуживавшими название серьезных; хотя же, кроме них, являлись и другие претенденты на руку сестрицы, но они принадлежали к той мелкотравчатой жениховской массе, на которую ни одна добрая
мать для своей дочери не рассчитывает.
Тем не менее он
был уже на старшем курсе, когда умер его отец (
мать умерла раньше).
Но еще в то время, когда он
был в утробе
матери, в сердце Струнникова созрел уже умысел, решивший его участь совсем по-иному.
Сначала
поили его молоком
матери, потом стали
поить от двух коров.
Еще когда он посещал университет, умерла у него старуха бабушка, оставив любимцу внуку в наших местах небольшое, но устроенное имение, душ около двухсот. Там он, окончивши курс, и приютился, отказавшись в пользу сестер от своей части в имении отца и
матери. Приехавши, сделал соседям визиты, заявляя, что ни в казне, ни по выборам служить не намерен, соперником ни для кого не явится, а
будет жить в своем Веригине вольным казаком.
Как ни ревниво, однако ж, ограждал он свое уединение, но совсем уберечься от общения с соседями уже по тому одному не мог, что поблизости жили его отец и
мать, которых он обязан
был посещать.
В начале рожественского мясоеда сыграли свадьбу. Валентин заявлял желание, чтобы посаженым отцом у него
был староста Влас, а посаженой
матерью ключница Ненила; но тут уж и старики Бурмакины взбунтовались, а Милочка даже расплакалась.
Насилу его уломали, доказав, что когда родные отец и
мать налицо, то в посаженых и необходимости нет. Но он все-таки настоял, чтобы свадьба
была сыграна утром и совсем просто и чтоб к венчальному торжеству
были приглашены только самые необходимые свидетели.
При стариках (оба, и отец и
мать,
были пьяненькие) хозяйство пришло в упадок, так что надо
было совсем новые порядки завести.
Училась, конечно, поверхностно, ходя ежедневно к соседям, у которых
была гувернантка, за что, впрочем,
мать ежегодно вносила известное вознаграждение домашними припасами.
Она, в свою очередь,
была страстно привязана к
матери, и сердце ее наполнялось беспредельным жалением, как только показывались первые признаки приближающегося припадка.
К сожалению, пьяная
мать оказалась права. Несомненно, что Клавденька у всех на глазах сгорала. Еще когда ей
было не больше четырнадцати лет, показались подозрительные припадки кашля, которые с каждым годом усиливались. Наследственность брала свое, и так как помощи ниоткуда ждать
было нельзя, то девушка неминуемо должна
была погибнуть.
— Какой ты однако глупый! — сердилась
мать, — ну, помнишь песню! Эко сердце, эко сердце, эко бедное мое? Эко!чувствуешь: Э…ко?ну вот оно самое и
есть!
— Запрягают — это верно! — подтверждает Степан, — еще намеднись я слышал, как
мать Алемпию приказывала: «В пятницу, говорит, вечером у престольного праздника в Лыкове
будем, а по дороге к Боровковым обедать заедем».
Неточные совпадения
Городничий. Куда! куда!.. Рехнулась, матушка! Не извольте гневаться, ваше превосходительство: она немного с придурью, такова же
была и
мать ее.
Анна Андреевна. У тебя вечно какой-то сквозной ветер разгуливает в голове; ты берешь пример с дочерей Ляпкина-Тяпкина. Что тебе глядеть на них? не нужно тебе глядеть на них. Тебе
есть примеры другие — перед тобою
мать твоя. Вот каким примерам ты должна следовать.
Вздрогнула я, одумалась. // — Нет, — говорю, — я Демушку // Любила, берегла… — // «А зельем не
поила ты? // А мышьяку не сыпала?» // — Нет! сохрани Господь!.. — // И тут я покорилася, // Я в ноги поклонилася: // —
Будь жалостлив,
будь добр! // Вели без поругания // Честному погребению // Ребеночка предать! // Я
мать ему!.. — Упросишь ли? // В груди у них нет душеньки, // В глазах у них нет совести, // На шее — нет креста!
Хвалилась
мать — // Сынка спасла… // Знать, солона // Слеза
была!..
Не ветры веют буйные, // Не мать-земля колышется — // Шумит,
поет, ругается, // Качается, валяется, // Дерется и целуется // У праздника народ! // Крестьянам показалося, // Как вышли на пригорочек, // Что все село шатается, // Что даже церковь старую // С высокой колокольнею // Шатнуло раз-другой! — // Тут трезвому, что голому, // Неловко… Наши странники // Прошлись еще по площади // И к вечеру покинули // Бурливое село…