Неточные совпадения
Понятно, что при таких условиях встречается необходимость
в людях, которые умели бы говорить даже
в такое
время, когда
другие молчат; но понятно также, что это положение совершенно проклятое и что люди скромные принимают его весьма неохотно.
Утро; старик сидит за чайным столом и кушает чай с сдобными булками; Анна Ивановна усердно намазывает маслом тартинки, которые незабвенный проглатывает тем с большею готовностью, что, со
времени выхода
в отставку, он совершенно утратил инстинкт плотоядности. Но мысль его блуждает инде; глаза, обращенные к окошкам, прилежно испытуют пространство, не покажется ли вдали пара саврасок, влекущая старинного
друга и собеседника. Наконец старец оживляется, наскоро выпивает остатки молока и бежит к дверям.
Ну, и почтен был за это
в свое
время… А нынче,
друзья мои, этого не любят! Нынче нашего брата, фрондера, за ушко да на солнышко… за истину-то! Вот, когда я умру… тогда отдайте все Каткову! Никому, кроме Каткова! хочу лечь рядом с стариком Вигелем.
Некоторое
время они безмолвно стояли, взирая
друг другу в глаза и пожимая руки; наконец «новый» стремительно обратился к своему правителю канцелярии и сказал...
В другой раз, на балу, он долгое
время стоял молча подле нее и вдруг проглаголал...
Дело состояло
в том, что помпадур отчасти боролся с своею робостью, отчасти кокетничал. Он не меньше всякого
другого ощущал на себе влияние весны, но, как все люди робкие и
в то же
время своевольные, хотел, чтобы Надежда Петровна сама повинилась перед ним.
В ожидании этой минуты, он до такой степени усилил нежность к жене, что даже стал вместе с нею есть печатные пряники. Таким образом дни проходили за днями; Надежда Петровна тщетно ломала себе голову; публика ожидала
в недоумении.
— А так-с, одних посредством
других уничтожали-с… У них ведь, вашество, тоже безобразие-с! Начнут это
друг дружке докладывать: «Ты тарелки лизал!» — «Ан ты тарелки лизал!» — и пойдет-с! А тем
временем и дело к концу подойдет-с… и скрутят их
в ту пору живым манером!
По
временам какая-нибудь тройка выезжала из ряда и стремглав неслась по самой середке улицы, подымая целые облака снежной пыли; за нею вдогонку летело несколько охотницких саней, перегоняя
друг друга; слышался смех и визг; нарумяненные морозом молодые женские лица суетливо оборачивались назад и
в то же
время нетерпеливо понукали кучера; тройка неслась сильнее и сильнее; догоняющие сзади наездники приходили
в азарт и ничего не видели.
Платон Иваныч, которому пуще всего хотелось посидеть на своем месте еще трехлетие, очень основательно рассудил, что чем больше господа дворяне проводят
время, тем лучше для него, потому что на этой почве он всегда будет им приятен, тогда как на почве более серьезной, пожалуй, найдутся и
другие выскочки, которые могут пустить
в глаза пыль.
Тем не менее, взирая на предмет беспристрастно, я не могу не сказать, что нам еще многого кой-чего
в этом смысле недостает, а если принять
в соображение с одной стороны славянскую распущенность, а с
другой стороны, что
время никогда терять не следует, то мы естественно придем к заключению, что дело не ждет и что необходимо приступить к нему немедленно.
Он тоже ограничен словами «до поры до
времени» и, стало быть,
в свою очередь, должен состоять
в непрерывном опасении
другого ревизора.
Но, рассуждая таким образом, мы, очевидно, забывали завещанную преданием мудрость,
в силу которой «новые веяния
времени» всегда приходили на сцену отнюдь не
в качестве поправки того или
другого уклонения от исторического течения жизни, а прямо как один из основных элементов этой жизни.
Он поселился
в четвертом этаже, во дворе того самого дома, где живет и бывший его патрон, и прозябает под командой у выборгской шведки Лотты, которая
в одно и то же
время готовит ему кушанье, чистит сапоги и исполняет
другие неприхотливые его требования.
Содержание «взятки» изменилось, границы ее получили совсем
другие очертания, притягательные ее силы приобрели особливый полет и изумительнейшее, дотоле неслыханное развитие, а составители толковых словарей упорствуют утверждать, что «взятка» есть то самое, что
в древности собирал становой пристав
в форме кур и яиц и лишь по
временам находил,
в виде полуимпериала, во внутренностях какого-нибудь вонючего распотрошенного трупа.
Но понятно, что «куш» уже совсем
другого рода дело и что для разъяснения,
в какой мере этот новый экономический деятель препятствует или способствует народному преуспеянию, потребно не мало
времени.
Это была неправда, это была вопиющая клевета. Но тем не менее, как ни обдумывали мы свое положение, никакого
другого выхода не находили, кроме одного: да, мы, именно мы одни обязываемся «трепетать»! Мы «злые», лишь по недоразумению восхитившие наименование «добрых». Мы волки
в овечьей шкуре. Мы — «красные». На нас прежде всего должно обрушиться веяние
времени, а затем, быть может, задеть на ходу и
других…
На
другой же день (благо
время случилось красное), он,
в сопровождении правителя канцелярии, чиновников особых поручений и частных приставов, с раннего утра двинулся
в подгородную слободу.
— Эту книгу, — выражался он, — всякий русский человек
в настоящее
время у себя на столе бессменно держать должен. Потому, кто может зараньше определить, на какой он остров попасть может? И сколько, теперича, есть
в нашем отечестве городов, где ни хлеба испечь не умеют, ни супу сварить не из чего? А ежели кто эту книгу основательно знает, тот сам все сие и испечет, и сварит, а по
времени, быть может, даже и
других к употреблению подлинной пищи приспособит!
Неточные совпадения
Городничий. Я здесь напишу. (Пишет и
в то же
время говорит про себя.)А вот посмотрим, как пойдет дело после фриштика да бутылки толстобрюшки! Да есть у нас губернская мадера: неказиста на вид, а слона повалит с ног. Только бы мне узнать, что он такое и
в какой мере нужно его опасаться. (Написавши, отдает Добчинскому, который подходит к двери, но
в это
время дверь обрывается и подслушивавший с
другой стороны Бобчинский летит вместе с нею на сцену. Все издают восклицания. Бобчинский подымается.)
Хлестаков (провожая).Нет, ничего. Это все очень смешно, что вы говорили. Пожалуйста, и
в другое тоже
время… Я это очень люблю. (Возвращается и, отворивши дверь, кричит вслед ему.)Эй вы! как вас? я все позабываю, как ваше имя и отчество.
Главное препятствие для его бессрочности представлял, конечно, недостаток продовольствия, как прямое следствие господствовавшего
в то
время аскетизма; но, с
другой стороны, история Глупова примерами совершенно положительными удостоверяет нас, что продовольствие совсем не столь необходимо для счастия народов, как это кажется с первого взгляда.
Но
в то же
время выискались и
другие, которые ничего обидного
в словах князя не видели.
Претерпеть Бородавкина для того, чтоб познать пользу употребления некоторых злаков; претерпеть Урус-Кугуш-Кильдибаева для того, чтобы ознакомиться с настоящею отвагою, — как хотите, а такой удел не может быть назван ни истинно нормальным, ни особенно лестным, хотя, с
другой стороны, и нельзя отрицать, что некоторые злаки действительно полезны, да и отвага, употребленная
в свое
время и
в своем месте, тоже не вредит.