Неточные совпадения
Трудно
поверить, а
в провинции власть имущие делали гримасы, встретив где-нибудь мою книгу.
Провидели будущих грубиянов и смутителей, припоминали прежние провинности, следили за выражением физиономий, истолковывали телодвижения и улыбки, видели тревожные сны,
верили в гаданья и т. д.
Рядом с убежденным помещиком процветает другой помещик, Конон Лукич Лобков, и процветает достаточно удовлетворительно. Подобно соседу своему, он надеется на землю и
верит, что она даст ему возможность существовать; но возможность эту он ставит
в зависимость от множества подспорьев, которые к полеводству вовсе не относятся.
— Это же самое мне вчера графиня Крымцева говорила, И всех вас, добрых и преданных, приходится успокоивать! Разумеется, я так и сделал. — Графиня! — сказал я ей, —
поверьте, что, когда наступит момент, мы будем готовы! И что же, ты думаешь, она мне на это ответила:"А у меня между тем хлеб
в поле не убран!"Я так и развел руками!
— Вот она этих воспоминаний не любит, — кобенится Непомнящий, — а я ничего дороже их не знаю.
Поверьте, что когда-нибудь я устрою себе праздник по своему вкусу. Брошу все, уеду
в Москву и спрячусь куда-нибудь на Плющиху… непременно на Плющиху!
Тем не менее газетная машина, однажды пущенная
в ход, работает все бойчее и бойчее. Без идеи, без убеждения, без ясного понятия о добре и зле, Непомнящий стоит на страже руководительства, не
веря ни во что, кроме тех пятнадцати рублей, которые приносит подписчик, и тех грошей, которые один за другим вытаскивает из кошеля кухарка. Он даже щеголяет отсутствием убеждений, называя последние абракадаброю и во всеуслышание объявляя, что ни завтра, ни послезавтра он не намерен стеснять себя никакими узами.
Но Краснов вовсе не великодушничал, а просто рассчитывал на себя и
в то же время приподнимал завесу будущего. Во-первых, затраты, которые он сделал
в поисках за предводительством, отозвались очень чувствительно на его общем благосостоянии; во-вторых, проживши несколько месяцев
в Петербурге и потолкавшись между «людьми», он на самое предводительство начал смотреть совсем иными глазами. Он просто не
верил, что звание это может иметь будущность.
Я допускаю, что это только заря, но
в то же время
верю, что она предвещает близкий восход солнца.
— Приказывать — не мое дело. Я могу принять меры — и больше ничего. Всему злу корень — учитель Воскресенский, насчет которого я уже распорядился… Ах, Николай Николаич! Неужели вы думаете, что мне самому не жаль этой заблуждающейся молодой девицы?
Поверьте мне, иногда сидишь вот
в этом самом кресле и думаешь: за что только гибнут наши молодые силы?
— Увы! подобные перерождения слишком редки. Раз человека коснулась гангрена вольномыслия, она вливается
в него навсегда; поэтому надо спешить вырвать не только корень зла, но и его отпрыски. На вашем месте я поступил бы так: призвал бы девицу Петропавловскую и попросил бы ее оставить губернию.
Поверьте,
в ее же интересах говорю. Теперь, покуда дело не получило огласки, она может похлопотать о себе
в другой губернии и там получить место, тогда как…
В мире сумерек, где не существует ни одного состоятельного шага, где всякая последующая минута опровергает предыдущую, очень лестно поймать «первую» ложь и похвастаться перед знакомым:"А знаете ли, кто назначается… да нет, вы не
поверите…"
— И то никто
в городе
верить не хочет. Ну, да бог милостив, как-нибудь дело сладится, и ты…
— И кабы я
в чем-нибудь был причинен! — негодовал Гришка, — ну, тогда точно… ну, стою того, так стою… А то,
поверите ли, всякий мальчишка-клоп, и тот норовит дать тебе мимоходом туза! Спросите: за что?!
Отобедавши раза три
в общих залах, я наслушался того, что ушам не
верил.
Приятели, на радостях, охотно давали взаймы,
в трактирах — охотно
верили в долг.
При этом Петербург завидовал Москве,
в которой существовал совершенно либеральный цензор, тогда как
в Петербурге цензора всё еще словно не
верили превращению, которое
в их глазах совершалось.
— Pardon! Выражение: «мелочи» — сорвалось у меня с языка.
В сущности, я отнюдь не считаю своего «дела» мелочью. Напротив. Очень жалею, что ты затеял весь этот разговор, и даже не хочу
верить, чтобы он мог серьезно тебя интересовать. Будем каждый делать свое дело, как умеем, — вот и все, что нужно. А теперь поговорим о другом…
Увидев Алексея Александровича с его петербургски-свежим лицом и строго самоуверенною фигурой, в круглой шляпе, с немного-выдающеюся спиной, он
поверил в него и испытал неприятное чувство, подобное тому, какое испытал бы человек, мучимый жаждою и добравшийся до источника и находящий в этом источнике собаку, овцу или свинью, которая и выпила и взмутила воду.
Неточные совпадения
Аммос Федорович (еще
в дверях).
Верить ли слухам, Антон Антонович? к вам привалило необыкновенное счастие?
Иной городничий, конечно, радел бы о своих выгодах; но,
верите ли, что, даже когда ложишься спать, все думаешь: «Господи боже ты мой, как бы так устроить, чтобы начальство увидело мою ревность и было довольно?..» Наградит ли оно или нет — конечно,
в его воле; по крайней мере, я буду спокоен
в сердце.
А князь опять больнехонек… // Чтоб только время выиграть, // Придумать: как тут быть, // Которая-то барыня // (Должно быть, белокурая: // Она ему, сердечному, // Слыхал я, терла щеткою //
В то время левый бок) // Возьми и брякни барину, // Что мужиков помещикам // Велели воротить! //
Поверил! Проще малого // Ребенка стал старинушка, // Как паралич расшиб! // Заплакал! пред иконами // Со всей семьею молится, // Велит служить молебствие, // Звонить
в колокола!
Простаков.
В этом я тебе, матушка, и
верил и
верю.
Стародум.
Поверь мне, всякий найдет
в себе довольно сил, чтоб быть добродетельну. Надобно захотеть решительно, а там всего будет легче не делать того, за что б совесть угрызала.